Я чуть не задыхаюсь от нахлынувшей на меня обиды.
Что? Я теперь ещё и чудовище? Боже, да я миниатюрная девушка! Если бы Тине пришло в голову включить свет в подсобке, то ничего подобного бы не произошло!
Она сама виновата!
Господи, а я чуть не поцеловалась с Тороповым! Какой же он мерзкий тип, постоянно хамит и издевается надо мной, в то же время, вызывая внутри меня какие-то возбуждающие ощущения.
Надо держаться от него подальше.
Галя хлопает себя ладонью по пышному бедру, обтянутому тонкими чёрными брючками и щёлкает выключателем, тотчас зажигая в подсобке верхний яркий свет лампы.
— О, Женька! Ты чего Вальку до икоты напугала? Она так рванула из подсобки, вопя дурниной, что чуть всех клиентов не распугала, идиотка.
— Блин, так получилось. Я не хотела.
— Хорошо ещё, что клиентов в зале почти не было. Пришлось их успокоить, что наша Тина — умалишённая.
— Поверили?
— Как тут не поверить? Ну, уж в ужасающе страшную гориллу, способную всех сожрать с потрохами они точно не поверили.
— Повезло.
Поворачиваюсь к подруге и устало пожимаю плечами. Галина смотрит на меня, не мигая, а затем расплывается в глупой улыбке, осматривая меня с головы до ног.
— Хотя тут немудрено испугаться. Я могу понять Валечку. Ладно, беги в туалет, умойся и причешись. И что у тебя с лицом? Почему оно всё в пятнах?
— Аллергия началась от вонючей шубы Тины. Сейчас выпью антигистаминного, и буду в форме, не переживай.
— Хорошо, а то в зале полно народу, я одна не справлюсь со всеми посетителями.
Я хлопаю напарницу по плечу, и уношусь из подсобки, даже не удостоив Торопова взглядом. Очень надеюсь, что когда я вернусь на своё рабочее место, этого напыщенного болвана здесь уже не будет.
Иначе — я просто не смогу работать. Ведь отчего-то Григорий Егорович вызывает во мне разливающееся по телу чувство непонятного жгучего желания.
Стою у раковины и продолжаю плескать прохладной водой на свои пылающие щёки. В голове витают разнообразные мысли, кружась надо мной, словно рой жужжащих диких пчёл.
Снова смотрю в зеркало и с облегчением понимаю, что «супрастин», наконец-то, начал действовать — красные пятна на лице постепенно сходят на нет, а глаза перестают слезиться.
Отлично!
— Ну, как ты?
Галина входит в санузел, предназначенный для работников ресторана, и осматривает меня с головы до ног критическим взглядом. Потом цокает языком и удовлетворённо кивает. Я бросаю беглый взгляд на своё отражение в зеркале, и остаюсь довольна своей симпатичной мордашкой, которая смотрит на меня.
— Ну, вроде бы всё в порядке.
— Как там твой капитан полиции?
Я смущённо опускаю глаза в кафельный пол в надежде услышать, что мужчина уже испарился, и мне не придётся вновь выслушивать его шуточки относительно моей внешности.
Моя истерзанная душа изнывает после его ласк и несостоявшегося поцелуя, и моё тело до сих пор бьётся в конвульсиях. Ох, хоть бы Галка этого не заметила!
Чёртов наглец!
Пока я отмывала лицо от подтёков туши и ждала, пока подействует антигистаминное, у меня было время подумать над тем, что творится со мной, когда рядом оказывается Григорий Егорович. И, была вынуждена признаться сама себе, что он вызывает во мне жгучее сексуальное желание. Такое, которое ещё никто и никогда не вызывал во мне.
Но, как же, так?
Ведь мне так нравился Антон Михайлович — всегда вежливый, обаятельный, улыбчивый. Я считала его идеалом мужчины, почти полубогом! Так мечтала о том, чтобы он влюбился в меня, вляпалась в афёру после которой, меня наверняка проклинают и он сам и его матушка, и Юлия.
И тут на моём пути появляется Торопов — самоуверенный наглый тип, постоянно высмеивающий меня, но отчего-то вызывающий дрожь в коленях. От его хитрого взгляда серо-голубых глаз у меня трепещет в груди, а трусики мгновенно становятся влажными, хоть отжимай.
Парадокс!
— Гриша уже ушёл, у него какие-то дела относительно Кожевникова. Впрочем, со мной он не распространялся по поводу этого дела, да я и не особо интересовалась.
— Жаль, мне хотелось узнать, как продвигается расследование.
— Так чего же не спросила, пока вы были в подсобке?
Опускаю глаза в пол, холодея при этом. Ну, что я могу сказать подруге? Что в подсобке я слушала комплименты по поводу своей упругой задницы и тряслась от возбуждающих ласк?
Нет уж, увольте.
— А как прошло свидание?
Моё сердце замирает, и я практически перестаю дышать, замечая грусть в глазах своей напарницы.
— Ты знаешь… У него, совершенно очевидно, кто-то есть.