— Какого хрена ты сюда приехала? — хватаю её на руки и встряхиваю.
Она шипит от моего захвата и морщится от бьющего по лицу снега.
— Так и знала, что это ты за мной следишь, — дёргается в руках, пытаясь вырваться.
Её близость и тепло опьяняют, проникают под кожу и тянутся там мёдом.
Обхватываю лицо и целую. Требовательно, жестко, даже грубо, причиняя боль. Она с минуту сопротивляется, а потом становится мягкой и податливой. Прижимается ко мне грудью.
Разворачиваю и, не отрываясь от её губ подталкиваю задом к своей машине, у меня салон просторнее.
Заднее сиденье. Отпускаю, чтобы расстегнуть пуговицы пальто и снять перчатки. Она пятится задом по сиденью к противоположной двери, но только освобождает мне пространство.
Пальто и пиджак скинуты на переднее кресло. И я нависаю над ней, подтащив за ноги под себя.
В её глазах нет страха. Только блеск, такой же животный, как и в моих. Вижу — хочет. А я тем более.
— Я скучал, Макс, — снова настойчиво целую её, расстёгивая молнию на куртке, она отправляется под голову. — Очень скучал…
Поглаживаю и осыпаю поцелуями её лицо, смакую вкус губ. Боже, как мне их не хватало за полтора месяца. Они мне снились каждую ночь, заставляя выть в подушку, как раненое животное.
Макс запускает пальцы мне в волосы, ведет от макушки к затылку, вызывая у меня мириады мурашек и нескрываемый стон. Пальчики скользят по шее, под ворот рубашки, слегка поглаживая кожу. От такой почти невинной ласки я закусываю до боли губу и начинаю дрожать.
Толстовка Макс больше не прикрывает её тело. Рука скользит по животу, тому, который всегда сносил мне голову. Она немного выгибается назад, давая мне возможность пройтись по нему губами и языком. Руками обхватываю грудь, массируя и поглаживая через тонкую кружевную ткань соски. С губ Макс слетает громкий стон.
Ловко расстёгиваю крючки, и бюстгальтера больше на ней нет. Втягиваю по очереди и посасываю соски. Максим взвизгивает и начинает ёрзать подо мной.
— Тебе нравится? — шепчу, ненадолго отпускаю её и снимаю рубашку.
— Да, — не открывая глаза.
Беру любимые ладони, покусываю каждый пальчик и кладу на свою грудь.
— Приласкай меня, — наклоняюсь к ней и шепчу в губы.
Макс нерешительно гладит меня руками по груди, спине, животу, спускается вниз и робко проводит рукой по возбуждённой плоти в моих брюках. Там уже всё ломит от желания.
Стягиваю с неё штаны вместе с трусиками и провожу по сокровенному месту. О, да! Она готова меня принять. Но пока рано. Я хочу, чтобы она испытала минимум боли.
Слегка массирую пальцем маленькую горошину на клиторе и она, снова взвизгнув, пытается меня оттолкнуть.
— Не сопротивляйся, это удовольствие, — шепчу у уха, а потом покрываю поцелуями шею.
Макс расслабляется и начинает двигать бедрами в такт движениям моих пальцев. Пока двумя пытаюсь довести её до точки кипения, третьим слегка вхожу во влагалище. От этого не будет больно, но подготовит её морально. Вперёд и назад, заставляя её царапать ногтями спинку сиденья.
Она глубоко и прерывисто дышит, издавая постоянные стоны. Громкий крик и её тело дрожит, вырываясь из моих руку.
— Это оргазм, малыш, — пытаюсь её успокоить, поглаживая по потному лицу. — То, от чего ты так упорно бежала. Теперь прости, но мне придётся сделать тебе немного больно, — расстегнул брюки.
Медленно, без резких движений вошёл в неё. Она терпеливо сморщилась от боли, прикусив нижнюю губу и не издавая ни звука. Пауза… Нужно дать привыкнуть к новому ощущению.
Начинаю двигаться, она судорожно хватается за мои плечи, ища опору и защиту от боли. Но именно я ей приношу её. Прости, малышка…
Спустя несколько минут руки Макс перемещаются мне на грудь и начинают поглаживать, а не цепляться.
— Ещё больно? — целую любимые губы.
— Нет, — выдыхает медленно.
Она становится смелее и кладёт руки мне на ягодицы, пытаясь запомнить темп моих движений и синхронизироваться. Макс снова издает слабые стоны, вызывая в моей голове маленькие фейерверки.
Стараюсь ускоряться без нажима и грубости, ощущая, что вот-вот взорвусь. Прости детка, но не всем везёт кончить одновременно.
Я изливаюсь в неё, только сейчас понимая, что не надел презерватив. Мне так снесло голову от ревности, что я совершенно об этом забыл. В голове туман и полный фарш.
— Твою ж мать! — ругаюсь еле слышно ей в плечо.
— Я что-то сделала не так? — смотрит с обидой.
— Нет, всё так, милая, — целую её. — Это я дебил, забыл защиту…
— Если ты не в курсе, то есть такие белые штучки, которые от этого защищают. Таблетки экстренной контрацепции называются, — мне кажется, она скалится.