Да, Фролов тащится по мистическим сериалам, передачам про экстрасенсов и прочим чудесам. Всегда над ним из-за этого ржали с Лавровым. Мы с Кирюхой люди приземлённые.
— Напрасно мы переступили через черту дружбы… И твоя кровь этому доказательство. Ты ведь его любишь, а сейчас злишься, что он со Светланой Михайловной остался. Вот и пытаешь заменить его, доказать, что ты тоже можешь быть, как он. Но ты не такая, Макс, — берёт за руки.
— Ага… Что ж ты мне это полчаса назад не сказал, когда томно постанывал подо мной?
— Я мужчина. У меня могут быть слабости. Особенно, если на тебе сидит объект обожания, — лукаво улыбается.
— Мужчина? Ты? — усмехаюсь.
— Не девочка же, — смеётся. — И давно прошёл обряд инициации.
— Как ты ловко прикрыл слова "потерял девственность".
— Ну что? Друзья? — подаёт мне мизинец.
— А у нас получится после всего? — улыбаюсь, глядя в его глаза.
— Мы попробуем… Какой у нас выход?
— Никакого…
Сцепляемся пальцами и качаем руками.
— Что вы тут делаете? — обнимает нас за плечи Лавров. — Говорят, вас наверху в неглиже застукали, — играет бровями.
Петрищев уже всем рассказал. Вот трепло!
— Кирюха, ты хоть знаешь, что такое неглиже? — спрашиваю у него.
— Да? — поддерживает меня Егор.
— Ну, это типа нижнее бельё… Трусы, лифчик…
— Это комбинашка женская, придурок, — ставит ему щелбан Фролов. — Идём, — подаёт мне руку.
Опираясь на неё, я спрыгиваю на пол.
— А разве это не одно и то же? — семенит за нами Лаврик, потирая лоб.
— В какой-то степени он прав, — кошусь на Егора.
— Ммм, возможно…
Сколько времени?
Открыть оба глаза одновременно не получается, свет режет. Только по одному.
Нащупываю телефон на прикроватной тумбочке, роняя при этом что-то на пол.
А, фак!
Половина одиннадцатого.
Охренеть!
Почему я будильник не слышала?
Ну, конечно, телефон на вибрации.
А мама почему не разбудила?
Порывшись в памяти ноющего мозга, вспоминаю, что она у отца должна остаться на ночь, а потом на работу.
В колледж же надо… Сегодня последний день учёбы перед каникулами.
А надо ли? Там эти двое, которым по очереди вмазать хорошенько хочется.
Ночью было классно, если не считать моего кровотечения из носа, что ж сейчас так херово?
Голова просто разрывается от боли…
С трудом поднимаю себя с кровати, подхожу к окну, открыв форточку, пытаюсь вдохнуть свежий воздух. И комнату проветрить надо. Наверняка перегарное амбре такое, что с ног сшибает.
Твою мать! Я что сама на машине приехала? Вот она, моя малышка, стоит под окнами.
С трудом мой разум подсказывает — за рулём был Кир, а мы с Фроловым сидели сзади. Кажется, опять целовались… А может, и нет, не уверена. Хорошая у нас дружба… Надеюсь, он не вспомнит.
Душ избавиться от головной боли не помогает, а кусок в горло не лезет.
А ещё в сознании всё чаще и чаще всплывает обида на Гордея. Придушить его хочется. Сесть сверху и давить, пока не посинеет.
Отходняки… Определённо.
Чувствую себя Колобком: у меня всё болит.
Вчера было лучше. А почему? Правильно — алкоголь. Он дал возможность забыться, пусть и ненадолго.
Как там бабушка говорила: чем с вечера отравился, тем утром подлечился?! Молодец, ба!
Где-то должен быть коньяк…
Но в холодильнике только бутылка шампанского.
— Сойдёт! — достаю её.
Руки трясутся, но я, как профессиональный алкаш, всё же справляюсь — пробка громко выстреливает, и из горлышка выливается пенный напиток прямо на стол.
Залпом, без остановок, выпиваю стакан шипучки и откидываюсь на стуле. Проходит минут десять, и я чувствую, как боль в голове начинает уходить. Но появляется ощущение, что я снова в хлам.
Ещё один стакан игристого проваливается в желудок.
Ух, ты! В колледж же надо.
Да-да, как раз скоро история начнётся.
Прихватив бутылку и отпивая из неё мелкими глотками, иду в спальню и открываю шкаф.
— Ну и что надеть? — осматриваю гардероб в поисках наряда. — Опаньки, а вот и настало ваше время, — снимаю одну из вешалок.
Глава 61
Саундтрек: Максим — Трудный возраст
Шампанское допито по дороге к колледжу, и пустая бутылка отправляется в урну на парковке.
Немного шатающейся походкой, с играющей в голове веселой песенкой направляюсь к зданию.
Перед охранником делаю непроницаемое лицо, чтобы не догадался в каком я состоянии.
Только закончился урок, учащиеся высыпают из классов в коридор, и я привлекаю всеобщее внимание своим нарядом.