— Звучит здорово.
— Да. Я был счастлив рядом с ней, пока она от меня не устала.
Ева крепко обняла его:
— Мне так жаль.
— Это было более тридцати лет назад. Удивительно, что я вообще до сих пор ее помню. Но сегодня я снова слышу ее голос, ощущаю вкус папайи и рисовой лапши.
— Ты в порядке?
— Да. Вспомнив о матери, я задумался о своих отношениях с женщинами. О том, как их отталкивал, добившись своего. Я не хотел больше ни с кем сближаться. Не хотел больше никого любить. Я только сейчас понял, что причина этого кроется в прошлом. Что все дело в моей матери.
— И что ты чувствуешь сейчас?
— Я знаю лишь то, что не хочу тебя отталкивать, — произнес он слегка дрожащим голосом.
Приподнявшись, Ева поцеловала его:
— Тогда не отталкивай.
— Все не так просто, — пробормотал он.
— А ты постарайся. Я не хочу, чтобы меня отталкивали. Я никогда раньше не испытывала подобного. Мне хорошо с тобой. Я люблю…
«Тебя», — чуть не сказала она, но вовремя остановилась. Для подобных признаний было слишком рано.
— …когда ты держишь меня в объятиях, — добавила она вместо этого.
— Это хорошо, потому что я не собираюсь никуда уходить, — ответил он, ложась поверх нее.
Глава 14
Лежа в объятиях Маркуса, Ева смотрела в окно на первые лучи утреннего солнца, забрезжившие на горизонте.
Ночью она чуть не проболталась Маркусу о своих чувствах к нему. Если бы она призналась ему в них, это сделало бы ее уязвимой. Впрочем, любой человек, увидев их вместе, догадался бы, что она в него влюблена.
Маркус поделился с ней сокровенными воспоминаниями, и это означало, что он ей доверял. Что их связывали не только деловые отношения и секс. Что она значила для него больше, чем все женщины, которые были в его жизни до нее. Это вселяло в Еву надежду на то, что, возможно, когда-нибудь он ответит на ее чувства.
Почему она не могла перестать надеяться? Почему не могла просто наслаждаться тем, что было у нее сейчас? Но чувства не подчинялись здравому смыслу. Они жгли ей сердце, причиняя боль.
Осторожно высвободившись из объятий Маркуса, Ева быстро приняла душ, оделась и спустилась на кухню. Сварив кофе, вышла на веранду, чтобы полюбоваться рассветом.
В воздухе витали запахи соли, смолы и трав. На листьях деревьев блестели капли росы. Волны накатывались на берег и отходили с тихим шепотом.
— Вот ты где! — раздался за ее спиной голос Маркуса.
Повернувшись, Ева улыбнулась ему. Он стоял в дверях с чашкой кофе в руках. На нем были тренировочные брюки и свитшот.
— Я старалась не разбудить тебя, — сказала Ева.
— Ты не разбудила меня. Я проснулся и обнаружил, что тебя нет рядом. Мне стало одиноко, и я пошел тебя искать. Мне нужно было убедиться в том, что ты мне не приснилась.
Выпив кофе, они прошли на кухню, и Маркус приготовил для них завтрак. Одно из блюд, малину со сливками, он оставил для эротической игры, в результате которой оба получили большое удовольствие и сильно испачкались. Приняв вместе душ, поехали в Каррузерс-Коув. Там они неспешно прогуливались по главной улице, заглядывая в сувенирные лавки и магазинчики с ремесленными изделиями. В ларьке со сладостями купили ириски и сливочную помадку.
Маркус уговаривал Еву заглянуть в модные бутики и выбрать платья для приема, которым закончится форум Лэндиса, и для гала-вечера в Сиэтле.
— Я привезла платье для приема, — сказала Ева. — Я продемонстрирую его тебе, когда мы вернемся в дом. Оно очень красивое. Уверена, что тебе понравится.
— Я не сомневаюсь в том, что оно красивое. Но почему бы тебе не позволить мне побаловать тебя обновками?
— Потому что это слишком дорого и потому что в этом нет необходимости.
— Я могу себе это позволить, и хотелось бы тебя нарядить, Это доставило бы мне удовольствие. Пожалуйста, позволь мне.
Встретившись с ним взглядом, она увидела в его глазах блеск веселья и спросила себя, почему она сопротивляется. Неужели получение подарков от Маркуса сделает ее слабее?
— Хорошо, — просто ответила Ева.
— Большинство красивых женщин тратит много времени и денег на уход за собой и наряды. Но тебе, похоже, это безразлично. Тебя интересуют совсем другие вещи.
— По-моему, делать что-то полезное для всего мира гораздо важнее, чем улучшать собственную внешность. Я часто жалею о том, что в сутках всего двадцать четыре часа.