— Они уже едут, — шепчу в ответ.
Я позвонила брату, как только мы приехали, чтобы сообщить о состоянии здоровья его дочери.
Он выслушал меня, не шелохнув веком, затем дал отбой. Не понимаю, как ему удалось сохранять
контроль в такой ситуации.
Я измучена, злая, испуганна и вся дрожу.
— В ближайшее время я смогу сказать вам больше, — сообщает Стив, а затем уходит.
« Прошу тебя, Сара. Проснись! »
* * *
Мой брат позвонил нам несколько минут тому назад. Скоро он будет здесь, и я не знаю, как
посмотреть ему в глаза. Не понимаю, что ему сказать, чтобы успокоить и искупить свою вину.
Как только вижу его на расстоянии, пока он идёт по коридору, встаю со стула.
Но где же его жена?
Ищу её глазами, но позади Джимми видны только мужчины.
Возможно, Паула задержалась в справочном?
— Она очнулась? — спрашивает он, как только подходит к нам и обнимает меня.
— Нет, но её состояние стабильно, — отвечаю я. — Джимми, прости… это моя вина, должна
была лучше следить за детьми.
— Мы можем поговорить потом? — спрашивает он, удивляя меня.
Мой брат уставился взглядом на отца и качает головой, а я не понимаю мотива.
— Конечно Джимми. Не беспокойся.
* * *
Мы ожидаем в больнице около двенадцати часов. Сара до сих пор находится в реанимации и не
может очнуться. Врачи пробуют различные методы, но девочка не хочет реагировать. Говорят что
это не очень хороший знак.
Бедная моя малышка, беспомощная лежит на кровати с фиксирующей шиной на руке.
— Пойду выпью ещё один кофе, — предупредила я отца, когда выходила из комнаты для
ожидания.
Мой брат в одиночестве дежурит у изголовья Сары. Он отказывается уходить. Не могу его
винить, хотела б и я там находиться, но не могу – я просто тётя девочки, а не её родитель.
— Мелани…
Перемещаю взгляд, понимая, что Стив позади меня.
Несколько минут мы стоим, разглядывая друг друга. Пытаюсь посмотреть на что-нибудь
другое, но у меня не получается. Чувствую себя очень уставшей; за последние дни слишком многое
пришлось пережить моему сердцу.
— Пойдём со мной, — говорит Стив, неожиданно хватает меня за руку и тащит в пустую
палату.
Спустя несколько мгновений он прижимает меня к себе, зарываясь лицом в мои волосы.
Я стараюсь не реагировать на его жест и остаюсь стоять неподвижно.
— Не могу видеть тебя в таком состоянии. Позволь мне утешить, отдай мне свою боль, —
шепчет он, поглаживая моё лицо обеими руками.
Я сжимаю его запястья. Губы Стива на расстоянии сантиметра от моих.
Я не отодвигаюсь. Не могу этого сделать.
Стив подаётся вперёд с медлительностью и вскоре меня целует.
В его жесте не видно скрытых мотивов, только нежность и тепло. И я позволила себя
поцеловать, ничего не могу с этим поделать.
Моё разбитое сердце поддаётся искушению, и я быстро целую его в ответ.
Но, тем не менее, сразу прихожу в себя и отодвигаюсь.
— Мне жаль Стив, но я женщина – неподходящая для тебя. Я ни с кем не хочу делить тебя.
Извини…— прошептала, удаляясь от него.
Когда пытаюсь уйти, то вновь чувствую, как его рука останавливает меня.
— Одна неделя, Мелани. Пожалуйста, дай мне несколько дней и тогда смогу всё тебе
объяснить. — Говорит Стив, сжимая мои пальцы.
Хотела б я поверить его словам. Однако только мысль о том что он может сделать в этот
короткий промежуток времени, уничтожает любую мою надежду или желание дать Стиву ещё один
шанс.
Глава 9
— Тётя Мел, прошу тебя, забери меня отсюда. Здесь так плохо кормят. — Жалуется Сара. Она
сейчас не спит и сидит на больничной койке.
Не могу ей возразить, поскольку видела, что ей приходилось есть за последние дни и не
завидую.
Голова Сары забинтована, а на руке наложен гипс. Утро тридцать первого декабря, и её братья
и сёстры жду не дождутся вечера, чтобы встретить Сару дома у дедушки и бабушки, после того как
она будет выписана из больницы.
Пока маленькая чума не поправится, Джимми с детьми будут жить с нашими родителями. Я
слышала, как Сара четыре раза спрашивала о своей матери. Паула не звонила, не интересовалась, что
случилось или как прошла операция дочери.
Не имею понятия, где она и для её безопасности лучше, чтобы не знала. Она бросила своих
детей в момент острой необходимости. Надеюсь, что брат пошлёт её, куда подальше раз и навсегда.
Они вместе с третьего класса средней школы. За это время я наблюдала по меньшей мере
десять их расставаний… Но никогда кто-то из них не относился подобным образом к детям. Сейчас, после случившегося, спрашиваю себя: возможно, она всегда притворялась?