Слуги кое-как пронесли свою ношу через холл. С годами Хоуп заметно похудел, но оставался таким же высоким, каким был прежде. На взгляд Беатрисы, в нем было более шести футов. Она поежилась: какой здоровенный!
К счастью, он так и не пришел в сознание. В противном случае слугам вряд ли удалось бы донести его до спальни.
— Виконт Хоуп мертв, — шептал под нос дядя Реджи, идя рядом с племянницей. Голос его звучал неуверенно, будто он старался убедить в этом самого себя. — Он же скончался семь лет назад!
— Дядя, пожалуйста, не раздражайтесь и не сердитесь, вам вредно волноваться, — с тревогой взмолилась Беатриса. Граф Бланшар терпеть не мог, когда ему напоминали о его болезни, но после приступа апоплексии, который он перенес в прошлом месяце, Беатриса не могла не уделять ему особого внимания. — Не забывайте, о чем вас предупреждал врач.
— Ой-ой-ой! Я совершенно здоров. Забудьте, о чем болтал лекарь, его и врачом-то не назовешь, — с вызовом ответил дядя. — Я знаю, моя дорогая, что у вас доброе сердце, но этот мужчина точно не Хоуп. Три человека клялись, что видели его мертвым и что убили его дикари в какой-то из североамериканских колоний. Причем одним из свидетелей якобы был сам виконт Вейл, друг детства виконта Хоупа!
— Ну что ж, похоже, что они ошиблись, — мягко возразила Беатриса.
Она нахмурилась, заметив, с каким трудом запыхавшиеся от тяжести слуги поднимают бесчувственное тело по темной дубовой лестнице. Все спальни располагались на третьем этаже.
— Аккуратнее держите его голову.
— Хорошо, мисс, — ответил Джордж, старший среди слуг и по своему положению, и по возрасту.
— Если перед нами Хоуп, то он просто повредился в уме, — вспыхнул дядя Реджи, когда они проходили по лестничной площадке. — Подумать только, он бредил по-французски! А что касается его отца, то я твердо знаю, что тот скончался, пять лет назад. Я лично присутствовал на его похоронах. Вы меня не убедите в том, что старый графжив. Дудки!
— Да, дядя, — тихо ответила Беатриса. — Но я думаю, что виконт просто не знает о смерти своего отца.
На душе у нее было тревожно, она искренне переживала за виконта. Но где же все эти годы находился лорд Хоуп? Откуда у него взялась эта странная татуировка? И почему он ничего не знает о смерти отца? Господи, может быть, его дядя прав?! Может быть, виконт спятил?
Дядя Реджи говорил, и его слова только усиливали ее сомнения.
— Человек явно душевнобольной, это ясно как день. Бредит. Агрессивен. Ведь он почти напал на вас. Дорогая, может, вам стоит пойти прилечь? А я велю послать за лимонными сладостями, которые вы так любите, хотя это и дорогое удовольствие.
— Вы крайне добры, дядюшка. Но он не успел причинить мне никакого зла, — смутилась Беатриса.
— Судя по всему, у него не было недостатка в желании обидеть вас!
Дядя Реджи с явным неудовольствием наблюдал, как слуги из последних сил втаскивают виконта в розовую спальню. Розовая спальня была второй по красоте гостевой спальней, и Беатриса на миг заколебалась. Если это был виконт Хоуп, то он заслужил первую по величине и удобствам спальню. Но тут возникало еще одно осложнение. Если потерявший сознание человек был лордом Хоупом, то его следовало отнести в графские покои, которые сейчас занимал дядя Реджи. Не зная, как поступить, Беатриса покачала головой. Положение создалось сложное — пожалуй, даже щекотливое, но, как бы там ни было, розовая спальня сейчас представлялась вполне приличным вариантом.
— Этого человека следует отправить в сумасшедший дом, — кипятился дядя Реджи. — Ведь если он очнется, пока мы будем спать, он может всех нас перерезать.
— Я в этом сильно сомневаюсь, — решительно возразила Беатриса, стараясь, во-первых, не обращать внимания на нотки надежды, прозвучавшие в последних словах дяди, а во-вторых, скрыть свою тревогу и жалость. — У него сильный жар. Я коснулась его щеки, и почувствовала, что лицо у него буквально пылает.
— Вы считаете, что следует послать за врачом, — рассердился дядя Реджи, — да еще заплатить за его визит.
— Это поступок, достойный христианина, — тихо заметила Беатриса. Она с беспокойством наблюдала за тем, как слуги укладывают бесчувственное тело виконта в постель. Ведь он до сих пор без сознания и так и не приходит в себя. Неужели он умирает?
Дядя Реджи ворчал, не скрывая раздражения: