— Ты никогда не спрашивала.
— Я спрашиваю сейчас, — говорит Эддисон, рисуя невидимые круги на моём бицепсе.
Я взбиваю подушки под головой и притягиваю её ближе, когда ложусь обратно. Это то, о чём я думал с того момента, когда Эддисон в офисе сказала мне, что забеременела, и до того момента, как я вдохнул запах дочери, такой сладкий и такой невинный. Одна только мысль об этом вызывала у меня мурашки.
— Я знаю, это клише, но кроме того, что презерватив порвался той ночью, я думаю, что все происходит по какой-то причине. Может быть, это должно было случиться... как-то мы должны были встретиться. А может, это было просто стечение обстоятельств.
— Может, урок? Не быть слишком доверчивым и не водить незнакомых женщин в свою квартиру?
— Может быть, — отвечаю я с улыбкой. Я могу сказать, что она снова в замешательстве, это видно по её лицу. Мне нравится её честность и всякий раз, когда она испытывает сомнения, она покусывает нижнюю губу. Хотел бы я знать, насколько насыщенной была её жизнь до встречи со мной «У Полли». Уходила ли она в подобный отрыв раньше?
— Мы можем проанализировать всё произошедшее, Эдди. Мы можем выдвигать гипотезы и предположения, как вы, доктора, любите, но это ничего не изменит. Я – отец, а ты мать моей дочери. Иногда не надо анализировать вещи до потери пульса. Иногда случается всякое, и тебе просто надо продолжать с этим жить. Может, в глобальном смысле всё идёт так, как и должно. Ты и я в баре, поем песни Шер и Сонни.
Она смеётся.
— Ты плохо пел, я отдувалась за двоих.
— Ты права, но я надеялся, что ты забудешь про это, — говорю я, игриво касаясь кончика её носа, — но я бы предпочёл двигаться дальше, Эдди, и надеюсь, что ты тоже этого хочешь.
Эддисон ничего не отвечает. Она только кивает и берёт мою руку, разворачивая её так, чтобы ей было легко её изучать и прослеживать линии. И когда она заканчивает с этим, начинает проводить подушечками вдоль моих пальцев. Её брови хмурятся, хотя в глазах безграничное любопытство.
— Наслаждаешься собой? — спрашиваю, и она поднимает голову, как будто только заметила, что я тоже тут.
— Мне нравятся твои руки, — отвечает Эдди, — они такие грубые.
— Это рабочие руки. Не такие как твои. Мягкие и гладкие. Нежные.
— Твои руки большие, сильные и грубые.
— Это чтобы лучше держать тебя, моя дорогая, — игриво рычу я, и Эддисон начинает хихикать, атмосфера серьёзного разговора исчезает.
***
Капли дождя за окном отбрасывают тени на её прекрасное лицо. Она скользит пальцами по моим предплечьям и бицепсам, прежде чем они останавливаются на моей груди, вырисовывая ленивые круги на моей коже.
— Мне нравятся твои грудные мышцы. Они такие твёрдые и чёткие. А ещё здесь есть волосы.
Я смеюсь.
— Что с волосами на груди? Тебе не нравится, что я не брею их?
— Нет, они мне нравятся. Их не много, но и не слишком мало, и правильный оттенок рыжего, — говорит она, пока я пытаюсь сдержать смех.
— Лучше подвинься ближе ко мне и сохраняй это положение, моя дорогая, — снова рычу я.
Она выгибает свою бровь.
— Ты серьёзно?
— А ты придвигайся и проверь.
Она наклоняется ближе, чтобы изучить моё лицо. Девушка обводит мою нижнюю губу указательным пальцем.
— Какие восхитительные губы.
— Чтобы лучше целовать тебя, моя дорогая.
Она скользит пальцем между моих губ, проводя по краю нижних зубов.
— Боже, какие замечательные зубы.
— Чтобы лучше съесть тебя, моя дорогая, — я всасываю её палец и смотрю, как она взволнованно вздыхает.
— Серьёзно? — она закусывает нижнюю губу.
— Серьёзно, — ласково произношу я, располагая её поверх своих бёдер. Эдди выглядит очень красиво, волосы распущены по плечам, её грудь полна. Я сплетаю наши пальцы и опускаю руки на кровать, чтобы она оказалась на мне, её тёплое дыхание ласкает моё лицо, а грудь прижата к моей.
— Ты очень большой и твёрдый, — шепчет она, в этот раз не оправдываясь мышцами или чем-то ещё. Она понимающе изгибает бровь.
— Чтобы лучше заниматься с тобой любовью, моя дорогая. Или ты хочешь, чтобы я выразился иначе?
— Пожалуйста, да, — она опускает голову ниже, чтобы её ухо соприкоснулось с моим ртом.
— Чтобы лучше трахать тебя, моя дорогая, — бормочу я и чувствую, как она прерывисто дышит мне в шею. — Ты бы хотела, чтобы я это сделал?
Она поднимает голову и смотрит на меня.
— Тебе нравится мучить меня?
— О, да, нравится.
— Как долго ты собираешься заставлять меня ждать?
Я отпускаю её руки, положив одну на её затылок, другой обхватываю её грудь, потирая большим и указательным пальцами сосок. Она скользит по мне бёдрами, мучая каждым движением.