— Понятненько, — сказал он, не уделяя моим словам никакого внимания и копошась около плиты.
— Ладно, сколько времени длились твои самые долгие отношения? — не отставала я.
Тим, наконец, отвлёкся от своих мнимых дел и взглянул на меня своими растерянными глазами.
— Три месяца. Может чуть больше, — вздохнув, неохотно проговорил он.
Три месяца? Даже мои «несерьёзные школьные увлечения» длились дольше! Ну конечно! Как я могла подумать, что такой красивый, обаятельный нахальный парень может быть верен лишь одной девушке долгое время?! Да он же бабник! Сон помог мне это понять. Сон помог открыть его истинную сущность. Я, наверное, стала его достижением. Конечно, затащить в постель девушку, которая его поначалу ненавидела и презирала, — это ведь такая гордость. Моему гневу не было предела.
— А со мной сколько времени планировал провести? Как только бы я тебе отдалась — ищи-свищи…
— Да ты мне вчера и отдалась. А если бы я действительно хотел сбежать, то вчера воспользовался бы тобой. Или даже в туалете ещё трахнул бы… — вспыхнул он.
— Заткнись! — перебила я его, перекрикивая. — Что тебе надо от меня? Хочешь похвастаться своим друзьям, что смог обуздать дикарку, которая боится прикосновений и которую ты чуть не изнасиловал?! Или с помощью меня избавиться от срока? Или просто развлечься, затащив меня в постель? Наверное, я ломалась дольше всех, да? Не так ли? М? Весело было? — я буквально орала на него в приступе ярости. Со мной такое впервые, если честно.
— А в твою дурью пустую черепушку не приходила такая мысль, что я просто в тебя влюбился?! — Тим в гневе бросил чашку на пол, что она разбилась вдребезги. Потом полетела хлебница. Стул со всего размаха был пнут и лежал в горизонтальном положении. Псих. — По уши влюбился, понимаешь? Как только увидел тебя впервые, уже не смог забыть.
Я стояла в оцепенении. Влюбился? Тоже влюбился? На минуту захотелось сиять от счастья. Мы оба чувствуем одно и то же? Мы видим кошмары, мы переживаем, мы чувствуем одинаково. Неужели? Но вскоре я пришла в себя. Его любовь недолговечна. Может быть она и продлится дольше остальных, но больше года она не выдержит. Он бабник. Чем недосягаемее цель, тем сильнее желание. Возможно Тим и хороший. Добрый для меня. Но долго ли это продлится? Я дам ему последний шанс. Последний вопрос, который решит всё.
— Если бы вы тогда все ввосьмером всё же изнасиловали меня, то ты бы влюбился? Ответь честно, тебе не было бы противно рядом со мной? Смог бы ты ко мне подойти после такого? Только честно, — грустно спросила я, понимая, что это конец.
Тим успокоился, тяжело дыша. У него был такой же подавленный и растерянный взгляд, как и на крыше тогда. Он чуть не взвыл от моего вопроса. Парень тоже понял, что это конец. Конец всем нашим надеждам.
— Нет, я бы не смог, — честно ответил он, как я и просила, и опустил глаза вниз.
Я поспешно прошла в спальню, переоделась и снова вернулась в кухню.
— Нам не стоит больше видеться. Тебе запрещено ко мне приближаться. Я ничего не расскажу родителям. Никому. Если желаешь, поговорю с папой, чтобы тебе уменьшили срок или облегчили исправительные работы. Я постараюсь сделать всё, что в моих силах. Но больше не следи за мной и не подходи. Прощай, Тимур, — нервно, чуть не плача, проговорила я и поспешила уйти, чтобы не показывать ему своих слёз.
— Ну и катись к чёртовой матери! Ничего мне от тебя не надо! — послышалось мне в след, и что-то грохнуло. Кажется, он опрокинул стол и упал сам.
Как только я вышла за дверь, уже не сдерживала ком в горле и заревела. Я хотела быть с ним. Я уже надеялась, что могу быть счастливой. Надеялась, что имею право на счастье… Почему всё произошло именно так? Ну, за что?! Боже, за что?!
***
Танцы — хорошая вещь. Никогда раньше не танцевала вальс. Хотя, это даже не похоже было на вальс. Просто мерное скольжение по полу вместе со своим партнёром. Ни Даня, ни я не умели танцевать. Он лишь для интереса пригласил меня, когда все люди, вдоволь напившись и наевшись, решили потанцевать. Это было так романтично. И как раз я надела длинное красное платье, которое идеально подходило под бальные танцы. Даня был в белом костюме. Мы мерно кружили по паркету, сливаясь с другими в одну единую массу.
С этим парнем мне было хорошо, уютно, спокойно. Я не ощущала себя с ним свободно, но зато чувствовала безопасность и надежность. Даня хороший. Даже, наверное, лучший парень, которого мне приходилось встречать в своей жизни. Но я его не люблю. Как бы я не пыталась за эти три недели, что мы встречаемся, убедить себя, что это лучший вариант, о котором мечтают все девочки, я не могу его полюбить. Но это никак не помешает нашим отношениям. Его любви хватит на двоих. И вообще теперь мне чуждо это чувство, что меланхоличные девочки называют любовью. Даня замечательный. Из-за меня он остался инвалидом, — у него проблемы с желудком, — но не возненавидел меня, а как только вышел из больницы, сразу же позвал на свидание. Я буду с ним, пока он сам меня не оттолкнёт. Если когда-нибудь Даня сделает мне предложение, то я, не раздумывая, соглашусь.