Глава 5
Лили
Трент будит меня поцелуем, и я улыбаюсь, не открывая глаз. Я отдала свою девственность мужчине и просто вырубилась. Все мое тело расслаблено, и я не хочу шевелиться — только, может, для второго раза. Никогда не думала, что это может быть так. Трент был удивительным, и я испытала невероятное удовольствие.
— Лили, детка. Ты должна проснуться. Я приготовил нам поесть, — он шепчет и осыпает поцелуями мое плечо.
— Ммм… еда… — мурлычу я. Я проголодалась, но хочу остаться с ним в постели чуточку дольше.
— Давай, Лили. Мне что, нужно перекинуть тебя через плечо и отнести? — спрашивает он.
Я открываю глаза и моргаю.
— Это не такая уж и плохая идея, но я предпочла бы лежать здесь, когда ты так нежно меня касаешься.
— Нет, нельзя, Кролик. Я приготовил нам немного еды, тебе нужна энергия.
— Ну, тогда мне нужно сохранить свою энергию, я доверюсь тебе, чтобы ты отнес меня, — я ухмыляюсь.
Мужчина качает головой, глядя на меня, но не отказывается от этой обязанности.
— Хорошо, принцесса.
Трент стягивает одеяло, сгребает меня с кровати, а ведь я все еще с совершенно голой задницей, и несет на кухню. Я в ужасе, потому как забыла, что обнажена. Замешательство написано на моем лице, и Трент при виде этого улыбается. Он сажает меня на кухонный островок, не на стул, а на совершенно холодный гранит. Это немного облегчает легкую боль от потери девственности, но также отправляет пульсацию в мою киску. Я испускаю легкий стон, который притягивает ко мне его взгляд, и этот взгляд полон желания. Трент хочет того же, что и я. «Ура!» — ликую про себя. Я смотрю в его похотливые глаза и хочу, чтобы Трент трахнул меня прямо здесь, на этой кухонной поверхности. Его бедра между моих, и я знаю, он разрывается между желанием накормить меня едой или своим членом. Я хочу и то и другое, но я изголодалась больше по нему.
Мы смотрим друг на друга, молча общаясь. Прежде чем кто-нибудь из нас издает хоть звук, его рот уже на моем, жадно целуя. Рука мужчины опускается под пояс, вытаскивает член и направляет в мою киску.
— Это будет быстро. Не хочу, чтоб твоя еда остыла. Я собираюсь трахнуть тебя, а ты кончить. Хорошо?
Он командует. Трента раздражает, что он не может управлять собой, но мне все равно. Я хочу, чтоб он выпустил зверя наружу.
Я киваю, потому что уже почти кончила. Мое тело вибрирует и дрожит от желания. Я могу просто смотреть на него, и уже от этого практически кончить. Трент хватает меня за бедра и толкается вперед, погружая свой член глубоко в меня. Я ощущаю, как мои внутренние стенки растягиваются, легко впуская его. Чувствую, как он входит в меня, заполняя до предела, и эти ощущения потрясающие.
— Ах, Трент, — стону я, приводя его в неистовство.
Он хватает меня за волосы и тянет их назад, заставляя выгибать шею. Трент захватывает ее, всосав мою плоть между зубов. Я чувствую острую боль от его метки, впрочем, я приветствую зверя, которого выпустила.
Его движения жесткие и быстрые, полностью отличающиеся от нашего первого раза, но это так хорошо. Я фактически насаживаюсь на его тело, наслаждаясь твердым членом, который он мне дает. Трент берет меня на краю столешницы, проскальзывая в мою влажную киску. Схватив его голову, я тяну мужчину к себе и страстно целую, мой оргазм вибрирует в теле, и я откидываюсь на его грудь, пока Трент изливается во мне.
— Не смей засыпать, Кролик. Ты должна поесть. Тебе нужны силы.
— Почему? У тебя на меня какие-то планы? — спрашиваю я, когда он несет меня к столу. В этот раз Трент усаживает меня на стул и быстро отходит.
— Я ничего не планировал, так как надвигается шторм, поэтому мы не можем никуда выйти. Я должен доделать кое-какую работу сегодня, но ты можешь посидеть у меня в кабинете в это время, если хочешь.
Кажется, Трент боится меня разочаровать.
— Я должна перезвонить своему отцу.
— Ты не обязана, если не хочешь, — замечает он.
Я нахожу его замечание странным, но, возможно, отсутствие энтузиазма выдает мои реальные чувства. Не то чтобы я когда-либо скрывала свое отношение к отцу и его детям. Знаю, мои братья не виноваты, но я не могу оставить в прошлом свою ненависть к этой семье.
— Почему ты это говоришь?
— Детка, я слышу грусть в твоем голосе, когда ты о нем говоришь, — значит, мои чувства заметны. Я не хочу говорить Тренту про отцовскую затею по поводу Трента и меня. Если расскажу, боюсь, что он подумает, будто я играю с ним, но я должна сознаться.
— Трент, как ты думаешь, между нами произошло бы это, если б мой дом не взорвался?