Параллельно с этим я вводил в курс дела Екатерину, и на следующей неделе было назначено снова собрание акционеров. С Кирой я так и не объяснился. Она не отвечала на звонки, а когда я приехал к ней домой, чтобы поговорить, за дверь просто был выставлен мой чемодан, который я забрал и попыток навести мосты больше не делал. Нехорошо мы расстались, но так уж вышло. В общем, эта тема для меня окончательно закрыта.
Накануне собрания, когда я заканчивал вводить Катерину в курс дела, я осторожно поинтересовался, сообщила ли она родителям о будущем браке. Она стушевалась, долго мяла юбку, а потом сказала, что никак не решится сказать, потому что её отец этого не переживёт.
- Что, он такой строгий у вас?
- Мой папа… Как бы вам объяснить… Очень специфический человек. Он бывший военный, и очень строгий.
- Понятно! Наверное, дома вы по струнке ходите?
- Да, и получаем с мамой наряды по кухне, за плохое поведение, - засмеялась она. - Знаете, Андрей Палыч… Я им, наверное, ничего не скажу. Они люди старой закалки, и боюсь, не поймут меня правильно. Вы говорите, это ненадолго, мы тихонько с вами разведемся и все. Я надеюсь…
Она покраснела так, что даже кожа на голове порозовела.
- На что? Катя, да не стесняйтесь вы так! Мы же с вами почти супруги.
- Я.. Я хотела сказать… Мы же не будем жить вместе? Вы говорили, брак фиктивный. Это же не обязательно? Просто я не хочу уезжать от родителей… Да и объяснять ничего не нужно будет.
- Господи, ну нет, конечно. Я буду жить в другом месте, так что вам совершенно не о чем переживать.
Мне показалось, что она вздохнула с облегчением.
- Тогда… Нет проблем. Мои родители ничего не узнают.
- Хорошо…
- А вы? Вы сказали своим?
- Боюсь, что реакция моих будет такая же. Отец, может, ещё ничего, а вот мама… Честно говоря, её очень расстроил мой разрыв с Кирой. Она даже не звонит мне с тех пор. ***
На следующий день акционеры снова собрались по настоянию отца, чтобы представить совету нового президента. Я вертел в руках свеженаписанное заявление о приеме на должность начальника отдела продаж. Так как акционером я больше не являлся, мне не обязательно было там находиться, однако отец и мама ничего про проданные Воропаеву акции не знали. Сашенька помалкивал тоже, за что ему человеческое спасибо. Не стал проводить моим родителям шоковую терапию.
Еще через 5 минут дверь распахнулась, и вошла Катерина. Она была в платье, которого я еще не видел у нее - бежевый верх с длинным рукавом и наглухо застегнутым воротником, и юбкой на тон темнее, глубокими складками развевающаяся вокруг ног. Обычный узел на затылке преобразился в уложенные вокруг затылка косички. В руках была черная папка и авторучка. Она была похожа на школьную учительницу, которая пришла к лоботрясам-второгодникам.
Воропаев вскочил и отодвинул стул во главе стола:
- Приветствуем вас, Екатерина Валерьевна! Отлично выглядите!
Екатерина Валерьевна слегка кивнула головой, расправила юбку и села на отодвинутый Воропаевым стул.
- Я вас приветствую. Я приняла дела у бывшего президента Андрея Павловича Жданова и готова вступить в должность президента. Я бы хотела представить свою новую стратегию работы компании и бизнес-план…
Милко сказал:
- Делайте, что хотите, только не лезьте в мою работу. Подумать только! Пушкарева - президент модного дома! Этот синий чулок!
Екатерина Валерьевна сказала:
- Я бы хотела уточнить, что президентом я буду до тех пор, пока предприятие не станет получать прибыль. Считайте, что у меня испытательный срок.
Милко заткнулся. Отец произнес:
- Мы можем продлить ваши полномочия, если вы покажете себя хорошим руководителем.
- Об этом еще очень рано говорить. А пока давайте рассмотрим новый бизнес-план…
Катя подошла к доске и стала рассказывать. Она рассказывала о стратегии, вооружившись маркером. Пошив корпоративной униформы для компаний, расширение модельного ряда и размерной сетки, пошив костюмов для театральных постановок… По ее расчету, прибыль мы должны были получить через три месяца, уже этой весной. В конце ее речи Милко держался за сердце, а я с удовольствием за этим всем наблюдал. Господи, как хорошо ни за что не отвечать! Я не узнавал свою Катеньку! В ее голосе и жестах больше не было скованности, робости, неуверенности в себе! Она говорила четко, ясно, чеканя каждую фразу. Наблюдая за акционерами, я посмеивался. Воропаев лыбился, Малиновский офигевал, мама суетилась около Милко, который картинно держался за сердце, отец внимательно слушал.
Милко вдруг проснулся.
- Костюмы? Зачем нам шить костюмы в тЕатр? Это штучный тОвар, который занимает много сил!
Екатерина Валерьевна пояснила:
- Это эксклюзив, который стоит гораздо больше, чем массовый пошив, а во вторых - Милко Вуканович… Вы сможете в полной мере проявить себя, как художник! Это же театр, фикция! Никто вам и слова не скажет в любом вашем порыве.
Гений задумался, и кажется, впервые в жизни не нашелся, что сказать. Но судя по довольной физиономии, фантазия заработала на полную катушку. Он уже придумывал, что он там нашьет бедным артистам.
Катя закончила и села. Отец взял слово. Сначала он спросил, нет ли у кого возражений по поводу новой стратегии.
Возражений больше не было. Отец сам внес несколько поправок и достал свою заветную президентскую папку. Там был напечатан приказ о назначении Кати президентом. Сначала в приказе расписались все акционеры, в том числе и я, затем Екатерина подписалась лично. Последним расписался отец. По традиции, он открыл бутылку с шампанским, и все присутствующие поздравили Екатерину Валерьевну со вступлением в должность. Церемония поздравления прошла недолго, потому что Катя извинилась и улизнула в свой, бывший мой, кабинет. Я вспомнил, что она не подписала мое заявление, взял его со стола и устремился следом. Меня задержала мама.
- Андрюша… Мне надо с тобой поговорить.
Господи, опять насчет Киры? Неужели она не успокоилась?
- Слушаю тебя, мама.
- Я видела сегодня, как ты приехал на какой-то серой машине… Хочу знать, что это за маскарад? Что-то случилось?
У меня отлегло от сердца. Машина! Слава богу, что не Кира.
- Нет, я просто старую поменял. Ты же всегда переживала, что я гоняю. Вот я наконец послушался, и купил обычную машинку, не гоночную.
- Это, конечно, очень похвально, что ты заботишься обо мне… Но почему на твоей старой машине ездит Саша?
- А… это он уговорил продать ее ему. Уж очень она ему всегда нравилась.
- Ну почему ты купил.. такую дешевую? Тебе не по статусу ездить на такой машине!
- Статус! Если ты не забыла, в данный момент я безработный. А все эти крутые машины - понты одни и больше ничего. Зато гонять больше не буду.
- Да? Слава богу! А то, честно говоря, я уже бог знает что подумала! Материнское сердце не на месте… Ну раз так, тогда хорошо, теперь я за тебя спокойна. Андрюша… А что ты будешь дальше делать? Я понимаю, акции тебе будут приносить доход, но чем ты будешь заниматься дальше?
Я показал ей заявление.
- Я как раз направляюсь к новому президенту с заявлением. Буду работать начальником отдела продаж…
Мамины глаза потухли.
- Как жаль, что с Кирой вот так у вас сложилось… Я всегда хотела, чтобы вы были вместе. Мне казалось, вы любите друг друга, а на деле вон как получилось…
- Не переживай, мам. Все, что ни делается, все к лучшему. Значит, небу было так угодно.
-Я понимаю, но все же… Я люблю тебя сынок, и знай, что я всегда буду на твоей стороне, что бы ни случилось.