Глава девятая
Я никогда не была красива, но я всегда была чертовски мила! Я помню, один гимназист хотел застрелиться от любви ко мне. У него не хватило денег на пистолет, и он купил сетку для перепелов…
И я действительно отправилась в офис. Разумеется, степень риска мне была ясна и понятна, ведь приди кому-либо в голову просмотреть позднее кадры с камер наблюдения, и количество вопросов следствия ко мне значительно возрастет. С другой стороны, с какой бы стати кому-то просматривать записи теперь, когда все, что можно, уже свершилось? Кроме того, я тщательно подготовилась – натянула на себя темный балахонистый свитер и старые бесформенные джинсы. Волосы собрала в пучок, который, в свою очередь, спрятала под Андреевой бейсболкой. Слегка изменю походку, и все – узнать меня в подобном прикиде не сможет и мама родная.
Разумеется, офис был опечатан, но аккуратно снять наспех приклеенную полицией бумажку оказалось делом пустяковым – значит, не врут сериалы-то. Не составило труда и попасть в здание, которое даже не было поставлено на охрану, что вполне логично – все равно в конторе воровать нечего – компьютеры забрали стражи порядка в надежде восстановить хранившуюся там ранее информацию, оставшиеся документы – представители городской нотариальной коллегии. Разве что какой вор позарится на скрепки, ручки, карандаши и чайник… Но это вряд ли.
Аккуратно подсвечивая себе сотовым телефоном (включать свет я все же побоялась, а фонарик, само собой, взять не догадалась), я проникла в свой кабинет, где первым делом кинулась к столу Марьи. Вздох облегчения вырвался из груди – календарь на месте! Воскликнув (разумеется, про себя) победное «Йооуу», я уж было вознамерилась схватить злосчастную улику и наконец-то ее уничтожить, но не успела. Честное слово, календарь оказался заколдованным! Иначе как объяснить тот факт, что я вновь отвлеклась от него, скорее почувствовав, нежели услышав за спиной признаки движения.
Обернувшись, я увидела силуэт мужчины. В тот момент мне отчетливо стал понятен смысл выражения: «Вся жизнь промелькнула перед глазами». Перед лицом смерти (а в том, что передо мной убийца, я не сомневалась), мне вспомнилось и мое счастливое детство, и бесшабашное отрочество, и даже толком не успевшая состояться зрелость. И такое отчаяние охватило меня в тот момент – словами не передать. Я ведь ничего не успела! Даже и не любила толком!
Ох, как же это обидно и грустно! Настолько, что я решила дать предполагаемому обидчику решительный отпор! Схватив зачем-то телефон, я направила луч света прямо в лицо стоящему передо мной человеку. Даже сейчас мне вряд ли удастся объяснить, на что я тогда рассчитывала. Возможно, хотела выиграть драгоценные минуты для поиска подходящего решения. Но, скорее всего, просто действовала импульсивно, без особых далеко идущих вперед планов.
Как бы то ни было, что сделано, то сделано: луч «мобильного фонарика» осветил лицо убийцы и оглушительный крик огласил ночную тишину. Между прочим, это был мой собственный крик – мужчине как раз удалось сохранить хладнокровие в данной ситуации. Хотя оно и понятно. Холодная кровь у этого субъекта теперь будет всегда, ведь у трупов, как известно, иной и не бывает.