И, подумала Тори, с Клодией Эймс Гарт в качестве официальной компаньонки-сопровождающей.
— Ах, и знаешь, Тори, тебе стоило посмотреть на лицо Беттили Бафф. Честное слово, она так выглядела, будто ее ударили в живот и вышибли из нее дух. Ведь она была совершенно уверена, что королевой станет она.
— Возможно, потому, что она блондинка и красавица, — предположила Тори.
— И у нее дядя, который практически управляет фестивалем. Я имею в виду, что первоначально это он придумал устроить фестиваль, как ты знаешь.
Тори подумала: что было бы легче для Терезы — узнать правду насчет Г.И. Баффа или оставаться в неведении, чтобы случайно не вызвать недовольство этой большой шишки? Но в тот момент Тереза была не в том настроении, чтобы про это слушать.
— Беттили тебя поздравила?
— А то! Она высунула голову перед камерой, полностью меня загородив, чтобы меня поцеловать. Уф!
Тереза принялась излагать ход мероприятия с точностью до минуты. Школьная ассамблея; принцессы, одетые в нарядные платья, красующиеся на сцене под руководством Клодии. Телекамеры — неподвижные и двигающиеся; тишина, наступившая, когда председатель комиссии вышел на сцену объявить победительницу после того, как все шестеро финалисток продемонстрировали свои таланты.
— Тор, — с укором сказала Тереза, — похоже, ты ничуточки не рада. Это самый лучший день в моей жизни, а ты и бровью не повела.
— Это потому, что ты меня загипнотизировала, — со смехом возразила Тори. — Я не могла и слова вставить. Ты так и трещишь без умолку с того самого момента, как вошла.
Тереза бегом обогнула ее стол и поцеловала сестру.
— Да, ты права. Как здорово, что у меня такая сестра, как ты. Я бы с удовольствием выразила свои истинные чувства, но, если я сейчас не вернусь в школу, миссис Гарт меня убьет. Ну, пока.
Когда Тори снова подняла глаза, весь дверной проем заняла широкая фигура Джейн Джонс.
— Тереза мне все рассказала, когда уходила, — серьезным тоном сказала она. — Я не тороплюсь занять твое место, Тори. Думаю, ты будешь держаться за свою работу, пока не начнется учебный год.
— А?
— Я представляю себе, какие должны быть траты, когда у тебя в семье королева. О, я знаю, что клуб покрывает основные расходы, коммерсанты предоставляют одежду, которую она носит, и так далее, но существует тысяча мелочей, благодаря которым эти девушки остаются в долгах. А ведь Клодия будет в высшей степени рада оказывать финансовую поддержку…
— Оказывать финансовую поддержку и держать меч над ее головой?
И тут Джейни высказала вслух то, о чем Тори думала все время после ухода Терезы:
— Клодия в любой момент может попытаться забрать себе все лавры.
Тори кивнула. И если Тереза хоть в какой-то степени окажется ее должницей, Клодия будет относиться к ней как к своей прислуге.
— Лучше уходи, пока мое моральное состояние не опустилось до нулевой отметки, — сказала Тори. — Мне надо все как следует обдумать.
— И ты как раз из тех девушек, которые способны думать. Я рассчитываю на тебя.
Джейни пошла к двери, но остановилась и обернулась.
— Я стараюсь соблюдать приличия, — доверительно сообщила она, — так что я не стану вмешиваться. Но если я тебе понадоблюсь, только шепни, и я сразу окажусь у тебя под рукой.
Тори была рада, что на Джейни можно рассчитывать. В тот момент она была далеко не уверена, что может полагаться сама на себя.
Тори достигла состояния спокойной решительности, когда позвонил Дэн.
— Я только что узнал хорошую новость, — сказал он. — Тереза — единственная девушка из всех, кого я знаю, которая достойна стать королевой «Динамичных дней». И внешне, и во всех остальных отношениях.
— Наверняка это будет для тебя огромным облегчением. Клодия говорит, что поселит ее на лето в резиденции Эймса.
— Не понимаю, — сказал Дэн.
— Когда у тебя будет время, представь себе нашу дочь в доме Клодии при аналогичных обстоятельствах.
— А… хм. Увидимся, она сейчас здесь.
Может быть, в тот момент Клодия Гарт находилась в лейквилльском магазине офисных товаров, но к тому времени, как Тори собралась уходить, Клодия оказалась перед дверью общественного клуба.
— Ах, Виктория, — пропела она, и Тори тут же поняла, как изменились отношения между ними. Теперь она была Викторией, а не мисс Томас — мелкой служащей в клубе, президентом которого являлся ее отец.
Для Тори это был сигнал тревоги, предупреждение о надвигающемся кризисе.