Океан развернулся перед нами веером, когда мы выехали на мост Харбор-Бридж, но мои мысли мчались слишком быстро, чтобы оценить открывшийся вид. Когда мы прибыли в мини-центральный деловой район Северного Сиднея, я еще раз проверил Софию, а затем, выбрав случайное направление, мы пошли пешком. Я решил, что, если я буду делать все как можно более беспорядочно, никто не догадается, куда мы направляемся.
Через два квартала мы нашли гостиницу. Она была небольшой, со средними комнатами. Стерильность, наверное, было лучшим словом, чтобы описать это. Дешевая мебель, постельное белье кремового цвета и слегка приторный запах лимонного моющего средства в воздухе. Люди не приезжали в эту часть города отдыхать. Они прилетали в срочные ночные командировки и их единственными требованиями были чистая кровать и хорошо укомплектованный мини-бар. Сам факт того, что мы были парой, регистрирующейся вместе, заставил консьержа приподнять бровь.
В тот момент, когда я закрыл за нами дверь, что-то, казалось, снова покинуло Софию. Она села на кровать и повернулась ко мне лицом.
— Я думала, ты говорил, что это безопасное место.
Я медленно выдохнул.
— Я так и думал. Никто не должен был проникнуть туда.
— Так что это значит?
Я видел, что она уже знала ответ. Я почти не мог подобрать слов, слов, которые крутились у меня в голове с того момента, как закончилась та перебранка.
— Это значит, что ты была права, — медленно сказал я. — Кто-то в группе хочет нашей смерти. — Несмотря на то, насколько это было очевидно, услышать, как я говорю это вслух, было похоже на удар в живот. Один из моих братьев предал меня. Это было немыслимо.
София на мгновение закрыла глаза, как будто только что поняла, как мало ей хотелось быть правой на этот раз.
— Так что же нам теперь делать?
Я покачал головой, чувство безнадежности скрутило мне живот.
— Я не знаю. — И это было правдой. Я понятия не имел, каким будет наш следующий шаг. Не зная, кому доверять, я не мог должным образом использовать ресурсы группы. Я был фактически отрезан. Раньше это была наша команда против их, но теперь мы вдвоем против всего мира.
Она слегка кивнула, как будто ожидала этого, затем скинула туфли и свернулась калачиком на кровати. Я стоял там, уставившись на сломленную женщину, чувствуя себя пристыженным. Были знаки, но я был слишком слеп, чтобы увидеть их, и снова она чуть не поплатилась за это.
— Ты можешь меня обнять? — сказала она через несколько секунд. Дрожи в ее голосе было достаточно, чтобы разбить мне сердце.
Поспешив к ней, я лег, обхватив ее рукой за шею, чтобы прижать к себе.
— Эй, эй, все в порядке. — Она не плакала, а просто прижалась ко мне, как будто пыталась исчезнуть под моей кожей.
Я нежно поцеловал ее в лоб.
— Не волнуйся, мы что-нибудь придумаем. — Я наполнил свой голос как можно большей уверенностью. Что еще я мог сделать?
— Хорошо.
Мы лежали так несколько минут, наслаждаясь безопасностью присутствия друг друга. Несмотря на мое внешнее спокойствие, ночные события потрясли меня. В свое время я немного побывал в драках, но ничто и никогда не приносило облегчение по этому поводу. Я знал, что это пройдет, но прямо сейчас каждый нерв в моем теле был напряжен и взволнован.
— Нам нужно немного отдохнуть, — сказал я. — Мы можем разобраться с этим завтра. Когда выспимся, сможем все хорошенько обдумать.
— Хорошо, — снова сказала она.
Я наклонился, чтобы поцеловать ее на ночь. Это был инстинктивный жест. Я не планировал, что из этого что-то выйдет, но в тот момент, когда наши губы соприкоснулись, между нами пронесся мощный ток. Затяжной адреналин от нашей ситуации хлынул в мои вены, прижимая мое тело к ее, как будто ее могли оторвать от меня в любую секунду. На мгновение она заколебалась, но затем ответила на мой поцелуй с такой же настойчивостью, с ужасным голодом, который был душераздирающим и в то же время совершенно прекрасным. Воздух кружился, пьянящий от нашей потребности; потребность чувствовать друг друга, утверждать, что мы оба были здесь, в безопасности и вместе. Что, каким-то образом, мы выжили.
Наши руки нащупали одежду друг друга, срывая ее, и я опустил свое обнаженное тело на ее, погружаясь в ее влажный жар. Она выгнулась подо мной, испустив долгий пьянящий вздох, когда наши тела соединились.
Я притянул ее к себе, прижимая ее тело к своему, отчаянно желая быть как можно ближе к ней, насколько это возможно. В наших занятиях любовью не было ничего чувственного или контролируемого. Это было грубо, отчаянно и опустошающе страстно. Не было слов, чтобы выразить то, что мы оба чувствовали в тот момент, но наши тела могли сказать то, чего не могли сказать рты. После пережитого ужаса я отчаянно хотел почувствовать что-то хорошее, что-то чистое, и я хотел, чтобы она чувствовала то же самое.