Но больше всего Кэтрин ужаснули ее собственные мысли, ведь в глубине души ей до последнего хотелось думать, что Джордж все-таки к этому не причастен. Но глупо отрицать очевидное: план уже в процессе осуществления, и Джордж принимает в нем активное участие. Кэтрин решила забрать записку с собой в слабой надежде, что это хоть как-то помешает заговорщикам осуществить задуманное.
Внезапно Кэтрин услышала, как в замке поворачивается ключ; она в ужасе опустила руку в карман – ее ключ на месте. Почему ей не пришло в голову, что у них может быть несколько дубликатов? Тем временем дверь открылась, и она увидела Джорджа. Удивление на секунду промелькнуло в его взгляде, но в остальном он сделал вид, будто ничего необычного в их встрече не было, и спокойно попросил:
– Кэтрин, душа моя, зачитай, что пишет дядя, будь добра.
Кэтрин молча смотрела на него. Ее руки, сжимающие записку, незаметно тряслись.
– Кэтрин, читай же, дядя обычно пишет на английском, сказывается его образование.
– Государственная центральная библиотека. Концертный зал. Дата будет позже.
– Спасибо, дорогая, распорядись отправить дяде обратное письмо с благодарностью и сообщением, что информация получена, и добавь, что он может на меня рассчитывать. – Он резко развернулся и вышел из кабинета.
Кэтрин не знала, что делать. Она понимала, что Джордж втягивает ее в каждый шаг их плана, и она ничем не могла ему помешать. Сначала она хотела не писать ответ дядюшке, но потом подумала, что ответ – это, скорее всего, простая формальность, и Джордж таким образом наказывает ее за то, что она бесцеремонно ворвалась в его кабинет. Конечно, он все понял. И от этого ей было не по себе. Ей ничего не оставалось делать, кроме как подыграть ему на этом этапе, ведь иначе она рискует остаться без доказательств. Что она имеет на данный момент? Подслушанные разговоры и невинную записку? Кому она об этом расскажет, и кто возьмет это во внимание? Местная полиция, руководитель которой, возможно, стоит гораздо ниже в местной иерархии, чем семья Джорджа? Уортеру, который живет на другом материке в совершенно другой реальности? Ей нужно собрать больше улик для того, чтобы сообщить в полицию.
Другим ее интересом было поведение Джорджа. Несмотря на произошедшее, она не могла не отметить его выдержку и спокойствие, но больше всего ее волновало их дальнейшее общение.
Не имея возможности не подчиниться его сценарию, Кэтрин написала записку и оставила ее на столе, после чего вернулась в свою комнату. Впереди ее ждал совместный вечер с Джорджем в доме его тети. Помня о его просьбе надеть пояс, она выбрала небесно-голубое платье, к которому пояс идеально подходил. Кэтрин не хотелось идти у него на поводу, но злить его еще больше после произошедшего в кабинете было бессмысленно.
Куда и к кому именно они едут, Кэтрин не знала; Джордж не посчитал нужным рассказать ей о своей тете побольше. Невеселые размышления прервал дворецкий, который сообщил, что мистер Джордж ожидает ее в фойе.
Когда она спустилась, он пил кофе и читал газету. Подняв на нее глаза и резко встав, он восхищенно сказал:
– Кэтрин, вы, как всегда, великолепны! Тетя даже представить себе не может, насколько вы красивы.
Было видно, что он доволен тем, что она не забыла о его просьбе и надела пояс. Он подал ей руку, а на выходе обнял за талию, подарив ей свою лучшую улыбку.
За всю дорогу Джордж ни словом не обмолвился об инциденте в кабинете. Он весело болтал о Маргарет и ее новом поклоннике, говорил, что она никогда не выйдет замуж, и со стороны казалось, что он пребывает в исключительно хорошем настроении, но Кэтрин не смогла удержаться от вопроса:
– Джордж, вчера в театре ты сказал, что не хочешь, чтобы между нами были тайны. Но что значит эта записка? О чем идет речь?
– Кэтрин, дорогая, почему ты во всем ищешь подвох? – улыбнулся Джордж. – Дядюшки устраивают очередной прием в историческом здании библиотеки, где будет много важных людей. В нашем обществе такие мероприятия – обычное дело. На них уже давно никто не обращает внимания, это просто часть нашей жизни. Да что я тебе рассказываю, ты и сама все увидишь, ведь ты пойдешь туда со мной. И я не приму отказа.
Он прижал ее к себе и поцеловал в щеку, всем видом демонстрируя, что беспокоиться совершенно не о чем.
Его манеры и обходительность приводили ее в заблуждение; ей так хотелось поверить в то, что ни о каком заговоре и речи быть не может, поверить в его сладкую ложь. Но Кэтрин сдерживала себя изо всех сил: весь ее опыт и интуиция кричали о том, что все совсем не так, как ей хотят показать.