Среди дыма и всеобщего хаоса стоял Майк Хеннесси – стоял в профиль к Мэдди, зажав в зубах трут, который выглядел как длинная тонкая сигарета. Мэдди узнала его по развороту широких плеч и черным волосам. Уже знакомый ей мальчик стоял с ним рядом, не сводя с Майка глаз. Тот подал племяннику зажженный бенгальский огонь, и Трэвис, развернувшись на одной ноге, начал размахивать им во все стороны. Вытащив изо рта трут, Майк сказал что-то Трэвису. Мальчик немедленно успокоился и замер на месте, держа бенгальский огонь прямо перед собой.
Мэдди сделала глоток вина. Вчерашняя встреча с Майком в хозяйственном супермаркете стала для нее шоком. Она была так занята коробкой с отравленной приманкой, что заметила его лишь тогда, когда он встал рядом с ней. Взглянула прямо в его голубые глаза – точь-в-точь как у его отца – и, не сдержавшись, пробормотала: «Господь всемогущий…»
Мэдди поставила бокал на перила. Она по-прежнему наблюдала за Майком и его племянником. Наблюдала – и не знала, что о нем думать. Дело не в том, что она знала слишком мало, чтобы составить о нем мнение. Да и не важно все это. Книга, которую она собиралась писать, имела отношение не к нему, а к любовному треугольнику – Лок, Роуз, Элис. А Майк, как и сама Мэдди, всего лишь невинная жертва.
Луи Аллегрецца и еще двое мужчин опустились на колени возле самой воды и воткнули ракеты в бутылки из-под содовой. Затем стали поджигать запалы один за другим, и Мэдди увидела, как высоко в небо взлетали ракеты, потом взрывавшиеся над водой.
– Осторожно, не подпускай детей близко! – крикнула мужу Лайза.
– От этих никому не будет вреда! – крикнул Луи в ответ, перезаряжая бутылки.
Четыре ракеты взвились в воздух сразу же, а пятая полетела прямо на Мэдди. Она бросилась на пол, и ракета просвистела прямо над ее головой.
– Черт побери! – вырвалось у нее.
Ракета приземлилась за спиной Мэдди и взорвалась. Стук сердца глухо отдавался у нее в ушах, когда она встала и глянула поверх перил.
– Простите! – закричал Луи.
Майк Хеннесси повернул голову и несколько секунд пристально смотрел на нее сквозь сумерки наступающей ночи. Темные брови приподнялись – он явно удивился, увидев ее здесь. Затем, качнувшись на каблуках, рассмеялся – как будто все это было ужасно забавно. Ямочки на щеках, веселье в сияющих голубых глазах создавали ложное впечатление – казалось, что этот парень надежен и безобиден как бойскаут. Впрочем, безобидные бойскауты носили свои бежевые рубахи застегнутыми на все пуговицы и заправленными в брюки. Бойскаут не оставил бы рубаху нараспашку, открыв свой плоский живот и ласкающую взгляд – и язык! – поросль волос, сбегавшую вниз по груди, огибавшую пупок и исчезавшую под ремнем джинсов. Впрочем, ей-то не грозило ласкать его языком. Ни в каких местах. Однако тот факт, что Майк был именно тем, кем являлся, вовсе не означал, что у нее, Мэдди, не было глаз.
– Луи, предупреждай нас, когда собираешься взрывать эти штуки, – громко сказала Лайза. – Идите сюда, Мэдди, – добавила она. – Здесь безопаснее.
С трудом оторвав взгляд от груди Майка, Мэдди окинула взглядом соседский двор. С точки зрения безопасности менять собственную террасу на соседскую не имело особого смысла. Зато зрелище – грудь Майка, конечно же! – было самым потрясающим из всего, что ей довелось видеть в течение многих недель. К тому же было очевидно: ей до чертиков наскучило сидеть одной.
Мэдди взяла свой бокал и быстро перешла к соседям. Ее представили Софи, дочери Луи, и ее друзьям – они жили в Бойсе и учились в тамошнем университете, но решили провести этот уик-энд в Трули. Она познакомилась также с несколькими соседями, жившими неподалеку: маленькой блондинкой Таней Кинг, которая выглядела так, будто вот-вот свалится со своих каблуков, и Сюзанной Портер, муж которой Гленн и сын-тинейджер Дональд запускали на пляже фейерверки. Потом Мэдди потеряла счет именам и уже не могла вспомнить, кто есть кто, где эти люди живут и сколько времени прожили в городе. Однако мать Луи и его тетку Наркиссу – дамы сидели с гримасами неодобрения, оживленно переговариваясь на баскском наречии, – Мэдди прекрасно запомнила, ибо их просто невозможно было забыть.
– Не хотите ли еще вина? – спросила Лайза. – У меня есть баскское красное и шабли. Но если хотите, то можно и пиво или кока-колу.
– Нет, спасибо. – Мэдди подняла свой еще наполовину полный бокал, чтобы показать Лайзе. – Сегодня обойдусь и этим. – Назавтра ей нужно было встать пораньше и засесть за работу, а от вина у нее часто болела голова.