Отпихнув подальше сомнения, я сосредоточилась на том, что знала наверняка. Прямо сейчас Келлан хотел меня. Прямо сейчас Келлан любил меня, и только меня. И именно в этот момент моей сестры не было дома, и она не должна была вернуться еще несколько часов.
Келлан, оставшийся в одних только поношенных джинсах, облегавших его как вторая кожа, склонился надо мной и нежно целовал меня в губы, а пальцы его играли моими темными локонами. Мои руки тоже были заняты делом. Они исследовали великолепную шевелюру Келлана. Было так приятно прикасаться к его густым волосам, что я не могла удержаться от того, чтобы слегка не потянуть за пряди. Келлан усмехнулся, не отрываясь от моих губ. Потом моя рука скользнула по его шее, наслаждаясь рельефностью мышц и биением пульса под кожей. Там, где шея переходила в плечи, я ненадолго задержалась, а потом моя рука естественным образом очутилась на спине Келлана, и там ей нашлось достаточно места, чтобы побродить на свободе, пока наконец мои пальцы не добрались до пояса его джинсов. К этому времени я уже слегка царапала кожу Келлана ногтями, вместо того чтобы гладить ее подушечками пальцев.
– Не дразни меня, – пробормотал он, покусывая мою нижнюю губу.
Я нервно хихикнула, вспомнив, как однажды впилась ногтями в эту безупречную кожу, да еще не где-нибудь, а в кофейной палатке. И тут же к моим щекам прилила кровь: тогда я была смущена не на шутку. Келлан слегка отодвинулся от меня и, заметив мой жаркий румянец, явно понял, о чем я думаю. Он осторожно погладил меня по щеке и снова коснулся губами моих губ:
– Да ты хоть представляешь, что ты со мной сделала, когда расцарапала мне всю спину? – Он хитро ухмыльнулся, а я покраснела еще сильнее при воспоминании об этом. Не в силах что-либо произнести, я лишь качнула головой. Улыбка Келлана стала шире, он придвинулся к моему уху. – Думаю, именно это меня и завело.
– Понятия не имела, что ты любишь такие игры, – прошептала я.
– Это ведь ты меня располосовала! – захохотал во все горло Келлан.
– Но понравилось-то тебе! – хихикнула я, чувствуя, как мое смущение отступает перед смехом.
Келлан чмокнул меня в подбородок и снова отодвинулся подальше, вопросительно глядя на меня:
– А тебе самой разве не понравилось?
Я прикусила губу и отвела взгляд, стараясь не видеть самоуверенного выражения на лице Келлана. Конечно, мне понравилось. Мое тело испытало от этого такое же удовольствие, как и его. Но при этом меня слегка покалывало чувство вины: мне было не по себе оттого, что я причинила Келлану боль, оттого, что его кожа кровоточила. Это было слегка чересчур.
Удивив Келлана, я схватила его за плечи и отодвинула от себя. Он хмыкнул и заворчал, пытаясь вернуться на прежнее место. Я со смехом одной рукой удержала его и, не успел он пожаловаться или привлечь меня обратно, вскочила на него верхом. Глядя в сторону, Келлан начал переворачиваться на спину. Судя по его широкой ухмылке, он воспринял это как приглашение к окончательной близости и просто обалдел при мысли, что я решила оказаться сверху. Но я засмеялась громче и схватила его за плечи, прижимая его грудь к постели.
Когда я утвердилась на его пояснице, Келлан обернулся, чтобы посмотреть на меня:
– Что ты затеяла?
Я ответила не сразу. Сперва погладив обеими ладонями его безупречную спину, я хрипловато произнесла:
– Ну, понимаешь, мне не по себе оттого, что я причиняю тебе боль…
Он извернулся сильнее, насмешливо улыбаясь:
– Разве я не упомянул, что меня это заводит?
Когда я снова услышала это слово «заводит», меня окатило волной жара. И ведь слово-то было вполне приличным, но в устах Келлана оно становилось похожим на непристойность, от него вскипала кровь. И от этого я переполнилась желанием, но постаралась пригасить это чувство… на время.
– Я просто хочу удостовериться, что ты невредим.
Склонившись так, что мои волосы коснулись кожи Келлана, я принялась поглаживать его спину и пришла в восторг от того, как он содрогнулся от моего прикосновения. Келлан продолжал коситься на меня, хотя это и было очень неудобно, и наконец тихо произнес:
– У меня есть только один шрам, связанный с тобой.
Я задохнулась от любви, горевшей в его глазах. Наверное, мне никогда не привыкнуть к тому, как он восхищается мной. И для меня сразу стал неважным его флирт с поклонницами. Ни одна из тех девиц никогда не увидит такого взгляда. Никогда ни одной из них не сблизиться с Келланом вот так. Ни одной и никогда. Эван был прав: Келлан просто играл с ними, но его сердце принадлежало мне.
Перед глазами у меня внезапно все затуманилось, и я кивнула, прикусив губу. В моей памяти всплыло то, о чем сказал Келлан. Это было давно… Тогда Келлан получил удар ножом, защищая мою честь. И то был один из самых невероятных и потрясающих моментов в моей жизни, потому что я никогда прежде не видела такой отчаянной храбрости. Меня поразило то, как Келлан сражался за меня, и испугало, что он пострадал при этом. Я осторожно просунула пальцы между телом Келлана и матрасом, ощупывая его ребра. А потом наклонилась и поцеловала краешек шрама, испортившего его безупречную кожу. Келлан хихикнул, съежившись от щекотки.
Улыбнувшись, я осыпала поцелуями его спину, думая о другом увечье, которое он получил из-за меня. Оно не оставило видимого шрама. К счастью, дело обошлось без хирургического вмешательства. Я погладила его левую руку, сломанную много месяцев назад во время драки с моим прежним парнем, Денни.
Наклонившись, я поцеловала эту руку, и взгляд Келлана стал нежным. Я знала, что ему понятен мой жест.
– Я тебя просто обожаю за эти шрамы! – прошептала я и наклонилась, чтобы осторожно поцеловать его в губы.
Он тут же вскинул руку и обхватил мою голову, не давая ускользнуть от ответного поцелуя. Меня пробрала дрожь предвкушения, и, слегка задохнувшись, я позволила поцелую немного затянуться, но потом все же прервала его.
Ловко вывернувшись из-под руки Келлана, я шлепнула его по плечу:
– Эй, прекрати! Я еще не закончила свое исследование.
Келлан вздохнул и закатил глаза:
– Ты не могла бы поспешить? Чтобы я наконец мог заняться любовью с тобой, а не с этим жутким матрасом?
Он демонстративно прижал губы к простыне, а я расхохоталась. Тоже смеясь, Келлан пробормотал:
– Когда ты закончишь, отпустишь меня?
Не удостоив его ответом, я снова уселась ему на поясницу и сосредоточила свой взгляд на его великолепной спине. Вроде бы все выглядело нормально – никаких следов собственных ногтей я не обнаружила. Я наклонилась, чтобы поцеловать Келлана в спину, и тут заметила их. Следы были едва различимы, настолько слабые, что их было не разглядеть, не наклонившись совсем близко, но тем не менее они остались. Белые полоски бежали по коже именно там, где я впивалась в нее ногтями. Я усмехнулась про себя, видя этот результат нашего общего безумия, запечатленный, возможно, навсегда. И хотя мне было неприятно, что я причинила Келлану боль, в то же время я была счастлива тем, что оставила неизгладимую память о себе.
– О, нашла, – пробормотала я.
– Что? – спросил Келлан.
Но я уже вела кончиком языка по каждому из едва заметных шрамов. Он тут же умолк, и по всему его телу пробежала дрожь. Осмелев, я потянулась языком к его лопаткам, потом добралась до основания шеи. Келлан дернулся и прижался лбом к подушке, его дыхание ускорилось. Тут меня посетило еще одно давнее воспоминание, и я легонько укусила его за шею, заставив застонать.
Прежде чем я смогла продолжить или остановиться, Келлан резко повернулся подо мной, спихнув меня на кровать. От силы его движения у меня из легких вылетел весь воздух. Он упал на меня, и я захихикала. Губы Келлана атаковали мои губы, его язык пронзил мой рот.
Я оттолкнула его, но он, с горящими желанием глазами, прорычал:
– Говорил же тебе, не дразнись!..
Фыркнув, я провела пальцем по его полуоткрытым губам:
– Мы в расчете. По крайней мере, я этого в переполненном клубе не делала.
На лице Келлана отразилось удивление. Похоже, он почти забыл о том напряженном моменте, когда он принялся облизывать меня прямо на битком набитом народом танцполе. Там, в клубе, с нами были и Денни, и Анна. Келлан свел брови к переносице, и в его глазах вспыхнуло сожаление.