Она посмотрела на настенные часы, нервно сглотнув, и заметила, как пристально девушка за ней с вечно благодарной улыбкой на лице. Она встает и обнимает ее, выдыхая с облегчением и с благоговением проводя по её распущенными прямым волосам. Лора обнимает ее в ответ, зная, что она тревожится и с волнением, пугающим и наводящим бесконтрольный страх из-за призраков прошлого, ждет возвращения домой девушки, что вывалила ее из Ада, подарила надежду и покой.
- Кара*, - прошептала она, и ее итальянский акцент ласкал слух.
- Ciao*, - ответила Лора, и Элоиса заговорщически медленно кивнула, явно впечатленная не самим коротким приветствием, а деланным акцентом.
Они еще немного поговорили, подкрепили итальянский Лоры на тему кухонных приборов и различных продуктов, а беседу подсластили нежной и хрустящей моцареллой в карете после аппетитного изысканного фетучини с ветчиной.
Вечером девушка вернулась в свою комнату, радуясь и досадуя тому, что отрабатывает смены в кафе лишь три раза в неделю. Откинувшись на подушки, она положила руку себе на лоб. Холодные пальцы водили круги у корней волос, пока мои мысли стихийным бедствием проносили в голове. Лора прокляла себя, когда позволила Уолтеру защищать себя; когда позволила убедить в том, что особенная; когда поняла, что он нуждается в ней. Ей было больно находиться так близко с ним физически и так немыслимо далеко мечтами. Но то, что творилось в её душе, когда с Кэмом мы были порознь не объять одним словом - это была не боль от потери, а та, которая еще не забрала у тебя все: ты не знаешь, когда останешься один и стараешься беречь минуты. Страшнейшая боль настигает тебя в середине цепи - ожидание страдания, вот что самое губительное. Это как молить о смерти, пока палач слишком мстителен, чтобы исполнить последнюю волю.
И Лора гибла. Погибала ее мать, пропадал отец. Погибало ее сердце, ускользало счастье.
ГЛАВА ВТОРАЯ, Часть I
Бостон определенно не самый перспективный для дилеров город. Шанс проехать по узким улочкам и не послать ко всем чертям весь шар земной очень маловероятен. Потому метро «Т» пользуется невероятным спросом, служа почти достопримечательностью. Но Кэм не отдавал предпочтения национальному достоянию, обосную тем, что пассажиры общественного транспорта не доросли до ценителей его музыкального вкуса. Но такая великая честь представилась Эй-Ли, что уже полчаса их, казалось бы, десятиминутной езды по Бэкон Хилл стала обладательницей «ВИП» места на концерте «Малыша на Драйве».
Камерон Уолтер - мозг рок-звезды, телосложение спортсмена, лень слона и заносчивость гиены. Мальчишеская дерзость граничит с мужским эгоцентризмом.
Но он был её лучшим другой. И она его любила.
Больше, чем следовало бы.
Отвлекаясь от мыслей, скорый поезд которых уже сошел со своей станции и обещал безжалостно проехать по ней, девушка повернулась к боковому окну и задержала взгляд на своем отражении в наружных зеркалах заднего вида. Спокойные хрустальные глаза с эфирной синей радужкой, не морщенный гладкий лоб, аккуратный маленький носик и пухлые девственные губы цвета старой розы в простой доброй улыбке - такой она должна выглядеть. Заправив волосы, оттенок которых переходил от цвета кофе мокко к древесному, она затеребила вырез белоснежной кофты, что шел с желтым кардиганом и темно-красными штанами.
Горчичные постройки заведений и шоколадные кирпичные стены жилых домов, выстроенные в сплошные ряды, были оживлены жизнерадостными семьями с колясками и продуктовыми пакетами, беззаботными влюбленными парочками, полными радости от солнечной денька, амбициозный студенты, возвращающиеся с занятий с облегчением и многообещающими планами на вечер. Осенний листопада хрустел под ногами и от золотого оркестра на лицах загорались улыбки.
Они подъехали к дому Уолтера, и по телу девушки словно сахаром посыпались мурашки: предстоящий разговор будет не из приятных. Кэм уже спустился на асфальтированную дорогу и сделал несколько шагов по каменной подъездной дорожке, но обернулся и заметил, что Эй-Ли таращится вперед как на дом с привидениями в Хэллоуин и ждет, что вот-вот призрак пройдет через закрытую дверь или безголовый швейцар пригласит их войти. Он усмехнулся не то своей фантазии, не то киношности самой Эй-Ли и подбежал к автомобилю, открыл дверцу со стороны девушки и протянул руку. Девушка отошла от собственного оцепенения и встала в ступор от поведения друга.
- Я даже с Мо так галантен не бываю, если она узнает моей репутации конец, - пожаловался он деланно с отвращением.