– Мне абсолютно безразлично, есть ли веснушки у твоего слуги, как, впрочем, и любые другие подробности о его персоне, какими бы поразительными они ни казались, лорд Росс, – отрезал Закери. – И почему ты решил, что мне будет интересна эти праздная болтовня, Алекс… лорд Росс, это просто выше моего понимания.
При второй оговорке Зака Бесс, скрывая улыбку, прикрыла рот рукой, но глаза ее весело блестели. Едва сдерживаясь сам, Алекс только начал было сочинять опровержение к этой гневной реплике, как дверь отворилась и в комнату влетел низенький, плотный человек, одетый в черное пальто и мешковатые черные же брюки.
– Ужасно извиняюсь за то, что заставил вас ждать, сэр, – пробормотал он умоляющим тоном, низко кланяясь Закери. – Ваш покорный слуга, мисс Тэвисток, – произнес он с другим глубоким поклоном. Затем, заметив Алекса и поклонившись еще ниже, торопливо добавил: – И ваш тоже, милорд. Ведь вы лорд Росс?
– Да, – ответил Алекс. – А вы, конечно, мистер Крэг? Не трудитесь объяснять причины опоздания, – посоветовал он торопливому поверенному. – Это только отнимет время, а его у нас сейчас не слишком много. Ваши приветствия вместе со всеми этими поклонами и так отняли его достаточно много. Похороны начинаются через пятнадцать минут, а вам еще надо прочитать официальный документ, который мы, в свою очередь, должны осмыслить. Надеюсь, он не слишком длинный?
Мистер Крэг, смуглый человек с таким большим и крючковатым носом, что он совершенно точно соответствовал его фамилии, казалось, обрадовался, что избавлен от необходимости давать извинения. Он подтащил стул поближе и уселся прямо напротив дивана, который занимали братья. Бесс по-прежнему сидела на подлокотнике.
Он порылся в большой потертой кожаной сумке и выудил оттуда несколько листов бумаги.
– Разумеется, документ длинный, лорд Росс, но на самом деле нет никакой необходимости зачитывать его полностью. Намерения мистера Хейла по передаче своего имущества можно вкратце выразить в нескольких словах.
– Что вы хотите этим сказать? – спросил Зак, наклоняясь вперед.
– Только то, что сказал. Он все оставил вам, мистер Викем, – деньги, владения, все, что принадлежало ему лично…
– Это меня не удивляет, мистер Крэг, – прервал его Алекс. – Так оно и должно быть.
Но зачем тогда наш дед потребовал, чтобы при оглашении столь ясного завещания присутствовал именно я?
– Он оставил Закерн Викему все – кроме этого… – Мистер Крэг вновь нырнул в свою необъятную сумку, вытащил оттуда большой толстый пакет и протянул его Алексу. – А теперь, если вы меня извините, я пойду и выпью чашку горячего чая, который мне предложили по прибытии. – И мистер Крэг, к которому все моментально потеряли интерес, откланялся и вышел из комнаты.
Алекс взглянул на пакет.
– Бог мой, стоит ли открывать! – воскликнул он и посмотрел на Закери. Тот с любопытством тоже уставился на пакет. – Ты ведь ничего не знаешь о содержимом этого пакета, а?
– Нет, не знаю, – ответил Зак и нетерпеливо спросил: – Так ты собираешься его открывать?
– Может быть, лучше дождаться конца похорон? – нерешительно сказал Алекс.
Бесс слезла со своего места и втиснулась на диване между подлокотником и Закери. Ее широко открытые голубые глаза были полны нескрываемого любопытства.
– О, пожалуйста, откройте его сейчас, милорд, – умоляюще сказала она.
Кто же мог устоять перед такой мольбой? В ответ Алекс немедленно сорвал печать, скрепляющую шнурок, которым был запечатан конверт, и высыпал его содержимое на диван между собой и Закери.
Там оказались две связки писем и сложенный вдвое плотный лист. Недоуменно взглянув на две стопки писем, он тут же понял, что одна из перевязанных бечевкой стопок содержала в себе письма, которые он долгие годы писал Заку, надеясь получить от него ответ, а другая – письма, которые посылал ему Зак. Или, вернее, это были письма, которые Зак писал ему, но которые так никогда и не были отправлены!
– Боже мой, так, значит, старик обманывал нас, – пробормотал он скорее самому себе, чем Заку. Алекс поднял глаза на брата, который сидел неподвижно как статуя и в таком же ужасе смотрел на письма. – И ты вообще никогда не видел моих писем?
– Нет, никогда, – с трудом выговорил Закери. – А ты не видел моих?
– Нет. Было только одно. – И Алекс поморщился при воспоминании об этом ненавистном ему письме. – То, которое ты написал мне после смерти отца.
– Но я не писал тебе после смерти отца! – воскликнул Закери, вскакивая, внезапный всплеск эмоций не позволил ему усидеть на месте. – Я ждал от тебя хоть какой-нибудь весточки. Думал, что если он раньше запрещал тебе писать, то после его смерти все изменится.
Алекс тоже вскочил.
– Но я же получил письмо! В нем ты написал, что не желаешь иметь со мной ничего общего, клянусь!
Закери наклонился и вытащил из пачки одно из своих писем, повертел его в руках и ткнул пальцем в одну из строчек.
– Тот почерк был похож на этот, не помнишь? – спросил он.
Алекс схватил письмо.
– Не могу сказать точно, но, по-моему, нет… Но почему…
– Потому что я не писал письмо, которое ты получил. Должно быть, его отправил дед. Боже мой, что же он сделал! Это все дело рук деда. Наш отец, по крайней мере, отсылал твои письма мне.
– Господи помилуй, да перестаньте вы строить предположения, – потребовала Бесс, подпрыгивая от возбуждения. – Прочитайте письмо! – И когда оба джентльмена недоуменно взглянули сначала на нее, а потом на десятки писем, лежащие на диване, она схватила сложенный вдвое лист и замахала им перед носом Алекса. – Вот это письмо, вы, полоумные! В нем ваш дед должен был объяснить все. Прочитайте письмо и оставьте ваши ни на что не годные подозрения.
Алекс послушался. В письме деда действительно оказалось объяснение. Тихим голосом, под стук маятника и бормотание льющего за окном дождя, он прочел вслух:
Лорд Росс,
Вы, вероятно, чертовски злы на меня в данный момент и, как мне кажется, имеете на то все основания. Но если такая необходимость возникла бы еще раз, я снова сделал бы то же самое. В обмен на то, что ваш отец позволил мне вырастить Зака, он заставил меня дать слово джентльмена в том, что я буду перехватывать ваши письма к Заку и письма Зака к вам. И я об этом не жалею, у вашего отца Заку пришлось бы очень плохо. Однако бывали времена, когда я начинал чувствовать глубокое сожаление о том, что мне пришлось участвовать в насильственном разлучении двух братьев. Это казалось мне неестественным, особенно после смерти вашего отца. Тогда у меня было сильное искушение вновь воссоединить вас, но я ведь дал слово. Больше всего прошу меня извинить за письмо, которое я вам написал. Но теперь, когда и я, и ваш отец, оба мертвы, нет никакого смысла увековечивать эту ложь. С превеликим удовольствием нарушаю волю вашего отца. Надеюсь, что он перевернется в своей могиле.
Честер Хейл.
– Так, значит, это все-таки отец, – сказал несколько ошарашенный Закери. – До чего же он меня ненавидел, это надо же! Но почему меня лишили брата? Можно понять, почему отец сам не хотел видеть меня, однако…
– Ну а я так и не понял, почему он отослал тебя, – хрипло сказал Алекс, – Бог мой, ты же его собственная плоть и кровь. Ты же не виноват в том, что случилось с матерью.
– Но я ведь действительно поверил в то, что ты испытывал ко мне такую же ненависть, Алекс. По крайней мере, думал, что ты охотно забыл, что мы с тобой братья. А оказывается, все эти годы ты думал обо мне!