– Ты готов присоединиться к торжеству? – Мармадьюк похлопал его по плечу и подтолкнул к ступенькам. – Свадебный пир без жениха не пир.
– Да, – мрачно кивнул Дункан. – Насколько я понимаю, мне нельзя уйти?
Теперь он наконец понял, что его тревожило. Он опасался, что Линнет Макдоннел займет в его жизни совсем не то место, которое он планировал.
Но об этом ему не хотелось думать.
– Освободите дорогу, пропустите леди! – крикнул Локлан, пробираясь сквозь толпу у входа в дом.
Пройдя внутрь, он попытался затащить с собой Линнет, но та остановилась у входа.
– Что-то не так, миледи?
– Не понимаю, в чем дело. – Громко, перекрывая шум в зале, ответила Линнет. – Я не видела Робби в часовне.
– Неудивительно, – тоже громко ответил юноша.
– Но почему? Он должен быть…
Локлан решительно подхватил ее под руки и приподнял: в дверь невозможно было протиснуться.
– Не надо здесь задерживаться, миледи. Позвольте мне отвести вас подальше от двери, и я все объясню.
Без лишних слов Локлан отвел ее к небольшому возвышению в дальнем конце зала. Огромный зал с высокими потолками, в котором вчера суетились слуги, сегодня был переполнен пирующими. Никогда еще ей не приходилось присутствовать на таком большом празднестве. Пол был усыпан душистой таволгой, розовыми лепестками и тимьяном. Это было великолепное зрелище, по сравнению с ним пиры ее отца в Дандоннеле казались детской забавой.
На хорах сидели музыканты, звуки волынок временами заглушали крики и смех собравшихся, а три менестреля в самой гуще толпы громко распевали непристойные песни.
Горы хлеба и бесчисленные серебряные кувшины с пивом и вином уже стояли на столах, а нескончаемая вереница слуг тащила из кухни в зал самые изысканные деликатесы.
Но Линнет не стала отвлекаться на всю эту роскошь. Они подошли к столу, установленному на возвышении, Локлан галантно отодвинул перед ней кресло с высокой спинкой, но Линнет осталась стоять.
– Где Робби?
– В постели, миледи, – последовал ответ. – Он заболел.
– И что его беспокоит? Ты знаешь?
– Да, у него болит живот. Кухарка позволила ему стащить слишком много пирожных с заварным кремом.
– Тогда я пойду к нему, – решительно заявила Линнет и повернулась прочь от стола.
Локлан занервничал, ища глазами кого-то у входа в зал.
– Сэр Дункан будет недоволен, если вас не окажется на месте, когда он войдет в зал.
– Я не притронусь к еде, пока не увижу мальчика. За ним кто-нибудь присматривает?
– Кухарка послала к нему одну из прачек, но сэр Дункан не знает, что Робби заболел. – Локлан снова посмотрел на дверь. – Он легко выходит из себя, поэтому мы стараемся не беспокоить его разговорами о Робби.
Линнет окинула юношу суровым взглядом и гневно произнесла:
– Но ребенок заболел и нуждается в уходе.
Локлан молча кивнул.
– Могу я вас кое о чем попросить?
– Я к вашим услугам. – Юноша низко поклонился.
– Вы помните, где моя комната?
– Конечно, миледи.
– Тогда принесите, пожалуйста, мою кожаную сумку. А потом проводите на кухню.
Локлан пришел в замешательство.
– Там мои целебные травы. Я приготовлю отвар, – объяснила Линнет.
Локлан кивнул, но не двинулся с места.
– Неужели это так трудно?
– Нет. – Юноша покраснел. – Но мой господин будет ждать вас за столом.
– Чем быстрее вы выполните поручение, тем быстрее мы вернемся к столу. Вместе с Робби. Он выпьет отвар и сразу почувствует облегчение.
Локлан заметно побледнел, глаза его округлились, и он поспешил прочь.
Локлан принес сумку с травами и проводил Линнет на кухню. Уже через несколько минут Линнет была в полутемной комнатке Робби с дымящейся чашкой травяного отвара. Локлан молча сопровождал ее, освещая дорогу факелом.
Линнет, однако, предпочла остаться наедине с мальчиком и, войдя в комнату, закрыла за собой дверь, оставив юношу дожидаться в коридоре. Робби мирно дремал, и у Линнет было время ознакомиться с комнатой. Она решила, что здесь слишком прохладно, а обстановка почти такая же суровая, как и в комнате ее мужа. Но там хоть висят гобелены, а здесь стены совершенно голые.
Украшенный вышивкой полог кровати был единственным ярким пятном в комнате. У камина стоял детский стульчик, а возле кровати – маленький стол из темного дуба. На столе лежал букет увядших полевых цветов, а дряхлый пес, свернувшись клубочком, спал у кровати. Как и в прошлый раз, он, приоткрыв один глаз, взглянул на Линнет и снова заснул. Убедившись, что огромный пес не представляет никакой опасности, Линнет подошла к кровати и долго смотрела на спящего мальчика.