Секундант Долфа подал знак, и противники начали расходиться, отсчитывая по двенадцать шагов.
Наконец Долф и Роберт, повернувшись друг к другу боком, одновременно подняли пистолеты. Вид у обоих был весьма кровожадный.
Граф бросил белый платок. Бел схватилась за сердце и побледнела. Казалось, прошла вечность, когда шелковый квадрат медленно опустился наконец на мокрую от росы траву.
И в ту же секунду раздались выстрелы. Бел в ужасе смотрела на дуэлянтов, закрыв рот рукой. И вдруг мимо нее промчались врачи.
Он ранен.
На поле чести творился хаос. Полные боли ругательства Долфа наполнили воздух одновременно с криками хирурга. Оба противника лежали на земле. Внезапно обретя способность двигаться, Бел побежала к Хоуку, задыхаясь от ужаса.
— Роберт! — закричала она.
— Белинда!
Он был в сознании, он искал ее глазами среди толпившихся вокруг людей.
Оттолкнув стоящих около него, Бел упала на колени рядом с ним. Хирург стянул с него фрак, чтобы выяснить, куда он ранен. Бел без конца спрашивала, все ли с ним в порядке, а он отвечал, что да, в порядке; она не слышала стонов Долфа и его просьб подойти к нему. Внезапно хирург воскликнул:
— Смотрите!
Он вытащил из жилетного кармана Роберта серебряную флягу. Она была сильно покорежена, но именно она остановила пулю. Бел и Роберт изумленно уставились на нее. Невероятно! Он ошеломленно посмотрел на Белинду:
— Мне показалось, что выстрел прозвучал как-то не так…
— Испорченная фляга и отлетевшая при выстреле жилетная пуговица, ваша светлость, — потрясенно сказал хирург. — Кто-то охранял вас.
— Дайте мне взглянуть!
Бел не успокоилась до тех пор, пока не обнажила грудь Роберта и не убедилась собственными глазами, что он ничуть не пострадал — разве только на ребре был синяк, оставленный флягой, преградившей дорогу пуле.
Облегченно вздохнув, Бел громко закричала от радости.
Он притянул ее к себе и поцеловал. Солнце уже заливало светом рощицу. Не обращая внимания на врачей и на всех остальных, забыв о приличиях, они самозабвенно и страстно целовались. Наконец Бел оторвалась от него, тихо рассмеявшись, потому что почувствовала, как его плоть шевельнулась под ее бедром.
— Ничего себе образец всех мыслимых достоинств, — прошептала она, проведя пальцами по его волосам. — Дуэта, куртизанки, контрабандный коньяк. Что сказали бы дамы-патронессы?
— К дьяволу патронесс, милая моя! Поехали домой. Они помогли друг другу встать. Роберт обнял ее за плечи, и они медленно направились к его экипажу. С сияющим видом Бел обнимала Роберта за талию, не сводя с него глаз. К ним подошел лорд Алек:
— С вашим везением вам нужно играть в карты.
— Как там Брекинридж?
Алек бросил взгляд на другой конец поляны.
— Вообще-то он умирает. Бел остановилась.
— Умирает?
Тут она осознала, что Долф зовет ее, причем так жалобно, что не отозваться на его зов она не смогла. Она нерешительно оглянулась.
Долф лежал на земле в луже собственной крови, опираясь на поддерживающего его друга. Он был смертельно бледен.
— Роберт, прошу вас, на одну минуту, — попросила она.
— Бел, не нужно…
— Я должна это сделать, — твердо сказала она, высвободив руку, и пошла к Долфу.
При виде Белинды глаза его наполнились слезами.
— Бел.
Хирург расстегнул на нем жилет и рубашку, чтобы рассмотреть рану на груди. Шрам от когтей медведя заливала кровь. Бел стало нехорошо.
— Я не могу умереть, пока вы меня не простите, — с трудом произнес он. — Я жалею, что засадил вашего отца в тюрьму. Я сделал это потому… вы знаете почему. Вот. — Он поднял что-то в окровавленной руке. Бел опустилась на колени рядом с ним и взяла из его руки ожерелье с зубом медведя, который однажды чуть не убил его. — Я действительно люблю вас, на свой манер.
— Я знаю, Долф. — Она положила руку ему на лоб. — Постарайтесь расслабиться.
Он схватил ее за руку.
— Я не боюсь, — прошептал он, содрогаясь от попыток напустить на себя презрительный вид. — Дядя! Где мой дядя?
— Вы что-то хотите мне сказать?
Лорд Колдфелл вышел вперед со своей тростью. Судя по всему, графа совершенно не трогало, что его наследник вот-вот испустит дух. Бел обменялась настороженным взглядом с Робертом, который тоже подошел к группе, собравшейся вокруг умирающего.
Долф крепче сжал руку Белинды, словно ища у нее защиты.
— Пожар в «Семи дубах». Дядя, это я поджег. Это был я. — Да, Долф, я знаю, — проговорил граф с видом холодным и удовлетворенным.
Внезапно Долф начал задыхаться. Его секундант закричал и в страхе оглянулся на врача, хирург подбежал к Долфу, но все уже было кончено. Искра пни померкла в его глазах, и он выпустил руку Бел. Долф Брекинридж скончался.
Она никогда не видела смерть так близко. Роберт подошел к ней и помог подняться.
— Хоуксклиф!
Обернувшись, они увидели, что лорд Колдфелл поспешает за ними. Бел почувствовала, как напрягся Роберт.
— Славно проделано, Роберт, — сказал старик с добродушной улыбкой, подходя к ним. Его бледные голубые глаза блестели. — Вы поступили по справедливости, Роберт.
— Отец гордился бы вами. Я этого не забуду. Я многое могу для вас сделать.
Хоук устало покачал головой:
— В этом нет необходимости.
Бел крепче обняла Роберта, напуганная тем, что смерть наследника доставила графу удовольствие.
— Извините нас, милорд, но его светлости нужно отдохнуть. Пойдемте, дорогой, — сказала она.
Роберт простился с графом и повел Бел к экипажу. Оглянувшись, она увидела, что лорд Колдфелл все еще стоит там, где они его оставили, устремив на нее оценивающий и презрительный взгляд.