– В общем, все шло хорошо, пока не появился Томас Флетчер. Он… – Виктория умолкла, пытаясь подобрать подходящее слово.
Ей-богу, даже сейчас все это сильно напоминало скверный анекдот. Она определенно не принадлежала к тем женщинам, которые сводят с ума мужчин, особенно таких вертопрахов, как Флетчер. Что он нашел в обыкновенной, ничем не примечательной гувернантке? Почему так упорно преследовал ее?
– Он увлекся тобой? – подсказала Хлоя.
Виктория поморщилась.
– Мне кажется, им владело нечто вроде охотничьего азарта. Чем старательнее я избегала его, тем настойчивее он становился.
В последние несколько недель Флетчер практически безвылазно жил в поместье Уэлгейтов и целыми днями подкарауливал Викторию, чтобы остаться с ней наедине. Он буквально не давал ей прохода, и она уже боялась одна выйти в коридор или спуститься в библиотеку.
– Представляю, каково вам пришлось, – глухо вымолвила Вивьен. – Незадолго до замужества я оказалась в похожей ситуации. Это невыносимо. Не знаешь, куда деваться, и чувствуешь себя совершенно беспомощной.
Виктория кивнула.
– Именно так я себя и чувствовала.
– Но ты предприняла попытку прекратить его домогательства, не правда ли? – уточнил Доминик.
– Да. Когда он прямо потребовал, чтобы я стала его любовницей, мое терпение лопнуло. – Она вздрогнула от омерзения, вспомнив, какие гнусности говорил Флетчер, прижимая ее к двери спальни. Только появление горничной позволило Виктории вырваться из тисков и убежать. – Я немедленно отправилась к лорду Уэлгейту, все ему рассказала, и он пообещал призвать мистера Флетчера к порядку.
– Судя по всему, порядок продлился недолго, – сердито заметила Хлоя.
– Несколько дней, – сказала Виктория. – Точнее, несколько дней мистер Флетчер делал вид, что не замечает меня, если где-то поблизости находились лорд или леди Уэлгейт. На самом деле он был страшно зол из-за того, что я посмела пожаловаться на него, и не собирался оставлять меня в покое.
Нет, о покое не могло быть и речи. Она окончательно поняла это в тот день, когда, играя с девочками на террасе, оглянулась и увидела стоящего в дверях Флетчера. Он смотрел на нее с ненавистью и вожделением, и, держа руку между ног, совершал абсолютно непристойные телодвижения. Ей стало жутко. Каким мерзавцем надо быть, чтобы так себя вести на глазах у маленьких племянниц.
– Он угрожал тебе? – спросил Доминик.
– Нет, но он откровенно и недвусмысленно продемонстрировал свои намерения. Более чем откровенно и совершенно недвусмысленно.
Доминик нахмурился, но ничего не сказал, и Виктория продолжила:
– Я решила отправиться к родственникам в Брайтон и написать вам, что ищу новое место. Мне оставалось только дождаться, когда лорд Уэлгейт вечером вернется из Лондона. Я собиралась поговорить с ним и сразу уехать.
Лорд Уэлгейт всегда хорошо к ней относился, и Виктории никоим образом не хотелось проявить к нему неуважение.
Уважила, нечего сказать. Всем, включая лорда Уэлгейта, было бы лучше, если бы она быстро упаковала вещи и как угодно, хоть пешком, добралась до Брайтона.
– Какая же я дура! Зачем я медлила? – сокрушенно произнесла она.
– Виктория, прекрати заниматься самобичеванием, – возмутился Аден. – Ты вела себя безупречно, запомни это раз и навсегда.
– Твой брат прав, – сказала Хлоя. – Тот факт, что ты подвергалась гнусным притязаниям в доме, где работала, бросает тень не на тебя, а на мистера Флетчера и его сестру.
– Вы правда так думаете? – неуверенно улыбнулась Виктория.
Большинство людей наверняка подумали бы иначе. «Сама виновата», «надо быть умнее», «надо быть скромнее», «надо работать, а не строить глазки господам» – вот далеко не полный набор типичных отзывов о служанке, пострадавшей от навязчивого внимания какого-нибудь хлыща. А такое случалось – и нередко – даже в самых лучших домах. Видимо, Виктории еще повезло, что она столкнулась с этим в двадцать пять лет, а не раньше.
– Кстати, чем занималась леди Флетчер, когда ее брат напал на тебя? – гневно поинтересовалась Хлоя.
– Она была на званом обеде в соседнем поместье. – Виктория горько усмехнулась. – Я думала, он поехал вместе с ней.
Ей казалось, все плохое уже позади. Определившись с планами, она на радостях налила себе стаканчик шерри. Разумеется, не из хозяйских запасов, а из бутылки, подаренной дядюшкой на Рождество.
Виктория глубоко вздохнула и перешла к следующей части повествования.
– Было довольно поздно. Хозяева еще не вернулись, девочки спали, слуги собрались на кухне. Перед отъездом мне нужно было поставить на место взятые из библиотеки книги. Из бокового крыла, где находилась моя комната, на второй этаж вела отдельная лестница. Выйдя на площадку, я увидела, что мне навстречу поднимается мистер Флетчер.