Чарли затянулся и прислонился к кирпичной стене.
– Итак… Каково это снова почувствовать себя школьниками, а? – шутливо спросил он. – Я имею в виду курение украдкой за навесом для велосипедов, пока не зазвонит звонок?
– Да, действительно. Просто замечательно. Я даже чувствую себя напроказившей девчонкой, – откликнулась Амели и провела рукой по волосам, проверяя, не липнут ли они по-прежнему ко лбу после дождя.
– Между прочим, я пока не знаю, как тебя зовут, – заметил Чарли. – Ты озорная и прекрасная незнакомка, упрямица, которая считает себя слишком крутой, чтобы носить карточку с именем…
Он умолк, в его карих глазах блеснул свет.
– Ах, я бестолочь, тебе же пришлось назвать себя перед всем залом, так как ты опоздала, верно? Точно! Тебя зовут Ами, да?
– Вообще-то меня зовут Амели.
– Знаю, знаю. Я просто пошутил. Мне запомнилось твое имя, поскольку я тогда еще подумал – извини за примитивный комплимент, – что оно очень красивое. Ты, наверное, видела фильм?
– Да, он мне понравился. И саундтрек к нему отличный. – Амели оперлась спиной о стену.
Чарли повернулся к ней лицом:
– Что верно, то верно! Жан-Пьер Жене – один из моих самых любимых режиссеров. Очень остроумный. Ты видела другие его фильмы – «Город потерянных детей» и «Деликатесы»?
– Гм… нет, пока нет, – призналась девушка. – Хотя мне всегда хотелось посмотреть «Деликатесы». А ты, наверное, хорошо разбираешься в кино?
– Да, я в некотором смысле киноман, но мне это положено по статусу… – Чарли смешался и продолжил вполголоса, будто признавался в постыдном поступке: – Я актер.
– О, не нужно извиняться. Я работаю в рекламе. По-моему, это означает, что мы оба в своем роде притворщики, – сказала Амели.
Пожалуй, был шанс, что этот красивый, статный мужчина не работал на «Быструю любовь», а пришел сюда так же, как и все остальные.
Чарли с восхищением посмотрел на нее, затягиваясь сигаретой.
– Могу я спросить, что привело тебя сюда? Что такая потрясающая девушка и умница, как ты, делает в этом месте?
Амели рассмеялась, бросила сигарету на землю и наступила на нее туфлей.
– Я могла бы задать тебе аналогичный вопрос… Но я не стану. На самом деле я не хотела сюда идти. Меня привела подруга, которой требовалась моральная поддержка.
– Полагаю, поэтому ты была на седьмом небе от радости, когда тебе предложили подождать до следующего тура, – резюмировал Чарли. Затем, потушив сигарету, добавил: – Что ж, раз ты не спросила, я сам объясню. Я здесь, поскольку встречался со слишком многими актрисами… И, учитывая мой круг общения, вероятность того, что я встречу симпатичную девушку другой профессии, близка к нулю – если, конечно, не считать тех красоток, которые работают в бухгалтерской конторе моего соседа по квартире. Но я серьезно сомневаюсь, что смогу поладить с женщиной, которая питает безудержную страсть к цифрам.
– А что плохого в актрисах?
– Господи! А что в них хорошего?! Они увлечены только собой! Я им нужен только для того, чтобы лелеять их самолюбие, без конца говорить им, что они похудели, что их актерская игра с каждым разом все лучше… Честно говоря, я начинаю чувствовать себя занудным льстецом!
Амели, не ожидавшая столь эмоциональной реакции, нервно рассмеялась, однако признала, что у ее нового знакомого была уважительная причина попытать счастья на «быстрых свиданиях».
– И в каком спектакле ты играл последний раз? Или это бестактный вопрос? – поинтересовалась она, но их грубо прервали.
Зазвенел звонок, сигнализируя об окончании перерыва и начале нового раунда.
– Гм… пора. Представление продолжается, – разочарованно протянул Чарли.
Амели окинула взглядом этого красивого, свободного мужчину, у которого, казалось, нет недостатков. Он улыбнулся ей, и девушка невольно ответила ему тем же. Забавно, в определенном смысле она встретила его случайно, поскольку их свидание за столиком еще не состоялось. Тем не менее беседовать с ним было легко и приятно, так что они могли бы провести весь вечер вдвоем и не возвращаться на вечеринку. «Если он не подсадная утка, – рассуждала Амели, – значит, он какой-нибудь псих? Садомазохист. Или фанатичный христианин. А может, его подослала конкурирующая фирма. Да, так оно и есть! С ним явно что-то не так». Здесь кроется подвох, иначе почему этот парень столь настойчиво стремился завязать с ней разговор? В любом случае она должна тщательно продумать вопросы, которые задаст ему, и использовать три минуты с максимальной пользой для себя.
Чарли отряхнул кожаную куртку и открыл дверь кафе.
– Знаешь, я охотно остался бы снаружи и тайком выкурил сигарету-другую с Амели, но боюсь, если мы сейчас не вернемся, нас оставят после уроков, – игриво заметил он. – Вы уже заработали несколько штрафных баллов, барышня, так что, думаю, не стоит больше рисковать.
– Да, ты прав, – кивнула Амели. – Нечего прятаться, нужно смело смотреть в лицо испытаниям. Но я уверена, мы скоро встретимся.
Пропустив девушку вперед и закрыв за собой дверь, Чарли бросил взгляд на часы и сообщил:
– Да, примерно через сорок пять минут, если я не ошибаюсь.
Амели фыркнула от смеха, представив мысленное усилие, которое брюнет приложил, чтобы вычислить время свидания по номерам на их именных карточках.
«Как лестно, хотя и необычно», – промелькнуло в ее голове, и девушка заняла место напротив донельзя противного Кевина.
За Кевином, моделью, не блиставшей интеллектом, последовал биржевой маклер, который крепко пожал ей руку и представился:
– Донни. Нынешняя зарплата превышает двести тысяч Плюс бонусы. Как поживаете?
Через три невероятно долгие минуты Амели оказалась лицом к лицу с Карлосом, как две капли воды походившим на Мануэля из «Фолти-Тауэре».[25] Когда она, отложив ручку, сделала большой глоток из третьего по счету бокала, испанец заглянул ей в глаза и промолвил:
– Мы никогда не встречались раньше? В прошлой жизни?
Амели с трудом сохранила бесстрастное выражение на лице и помедлила, придумывая оригинальный ответ.
– Все может быть. Как знать… – усмехнулась она. Ничего другого ей не пришло на ум. Тут девушка спохватилась, вспомнив, что у нее есть задание, и продолжила: – Итак, Карлос, что ты думаешь о «быстрых свиданиях»?
– Э-э, – замешкался ее собеседник. – Я думаю, это хорошо… Это поможет добавить немного больше любовь в мир, si?
– Как ты считаешь, у этого проекта есть будущее? – допрашивала Амели Джеральда из Новой Зеландии четырьмя минутами позже. – По-твоему, может эта идея распространиться по всему земному шару?
– Да, возможно, – ответил Джеральд, плотный мужчина с теплой улыбкой и редеющими светлыми волосами. – Хотя это не самое романтичное занятие на свете, правда? И все же это неплохой способ узнать о мире, о людях. Я имею в виду, что с социологической точки зрения это, должно быть, увлекательно.
– Да, я тебя понимаю, – кивнула Амели. – Так, значит, ты социолог?
– Нет, я кинорежиссер. Знаешь, я начинаю думать, что вся эта ситуация может послужить основой для короткометражного фильма. Или даже для полнометражной картины, если удастся найти опытного сценариста.
Амели рассмеялась, соглашаясь:
– Может, сегодня вечером тебе стоит записывать свои впечатления? Ради исследования.
– Отличная идея. – Джеральд посмотрел на Амели, и в его глазах мелькнула искорка одобрения, – Однако знаешь, о чем я подумал? Это очень по-лондонски, тебе не кажется? Я хочу сказать, что мне трудно представить нечто подобное где-нибудь на севере, например в Ньюкасле. А тебе? Там у всех развиты навыки социального общения. По моему впечатлению, южане стали столь напыщенными и холодными, что утратили естественную способность разговаривать с незнакомцами, если только не получат на эго официального разрешения!
– Вероятно, вы правы, – подтвердила Амели. Она оглядела зал в поисках Чарли, – Если вам потребуется актер на роль в вашем фильме, вот тот парень вам подойдет как нельзя лучше.
– Ах, тот Орландо? Да. Мне показалось, что он из актерской братии, – заметил Джеральд.
25
«Фолти-Тауэре» – многосерийная телевизионная комедия о повседневной жизни гостей и работников гостиницы «Фолти-Тауэрс» в Англии. Один из персонажей сериала – официант Мануэль, испанец из Барселоны, который не слишком хорошо говорит по-английски и постоянно попадает в нелепые ситуации.