– О, Райдер, как это ужасно!
– Да, ее смерть потрясла всю нашу семью. Трагедия углубилась тем, что отец в смерти матери обвинил меня.
Глаза Натали наполнились гневом.
– Но как он мог? Смерть твоей матери произошла в результате несчастного случая, и ты, конечно же, не имел к этому никакого отношения.
– Мы с отцом знали о том, что мать довольно часто отправлялась в такие безрассудные, хотя и благородные поездки. Она была слишком благочестива и добросердечна, чтобы думать о себе. Мать привыкла проводить дни и даже вечера в таких опасных районах города, как Степни и Джэкобс-Айленд, где усердно помогала отверженным. Отец убежден, что я должен был находиться в тот вечер рядом с ней. Если бы знать… Я сам не могу простить себе, что тогда играл в карты в своем клубе.
– А где был твой отец?
– На заседании Королевского Совета. В то время страну захлестнули забастовочные движения рабочего люда и произошел парламентский кризис…
– На заседании Королевского Совета? Значит твой отец – советник короля?
– Мой отец – герцог Мэнсфилдский.
– Герцог Мэнсфилдский?
По выражению лица Натали было видно, что она поражена этим сообщением.
– Я знала, что ты принадлежишь к знати, но что ты – сын герцога…
– Мой отец принес немало пользы Георгу III. Пока король не впал в полное безумие. А после смерти отец полностью отдался своей давней склонности к религиозному фанатизму. Вот так… По крайней мере, у него было разумное объяснение его занятости в тот вечер, когда погибла мать, а у его беспутного сына – не было.
Натали крепко сжала его руку и посмотрела в его глаза с живым участием.
– Мне так жаль, – искренне произнесла она. – Но ты не должен обвинять сам себя.
– Не могу? – обреченно взглянул на нее Райдер.
– Конечно, не можешь, – уверенно повторила она.
– Что может быть для сына хуже, чем подвергнуться обвинениям в смерти любимой матери и быть проклятым отцом? – с безысходной горечью произнес он.
– Но ведь это несправедливое обвинение! – воскликнула Натали.
– Скажи это моему отцу, – горько усмехнулся он.
– И ты уехал из-за его обвинения? – спросила она с нотами сочувствия.
– Да, – ответил он просто. – Тем более, что я не нуждаюсь в материальной поддержке с его стороны. При моем рождении бабушка положила на мое имя капитал, которого мне вполне хватает.
– И ты совершенно не хочешь навестить отца? – посмотрела она ему в глаза.
– Собственно говоря… не знаю, – поколебавшись, пробормотал он.
Глядя на расстроенное лицо Райдера, Натали почувствовала, что не стоит сейчас лезть ему в душу. Его откровенность позволила ей лучше понять лорда Ньюбери, это уже немало.
– Райдер, я тронута и обеспокоена тем, что ты ради меня снова соприкасаешься со своим мучительным прошлым, – сказала она, коснувшись его руки.
Настроение Райдера изменилось резко, будто повернули парус и судно резко изменило курс. Он улыбнулся и обнял Натали.
– Мне приятно было бы получить от тебя хоть какое-нибудь утешение, милая. Ты могла бы успокоить мою душу.
И прежде чем Натали успела что-либо ответить или возмутиться, он наклонился и быстро поцеловал ее.
Оба тут же поспешно отпрянули друг от друга, потому что Гарри неожиданно и громко свистнул.
– Эй, Ньюбери, хватит надоедать этой молодой даме, пора тебе заняться полезным делом! – крикнул Гарри.
Нахмурившись, Ньюбери обернулся и увидел своего друга, который приближался, держа в каждой руке по сабле.
– Оставь ты нас с леди в покое! – недовольно произнес Райдер.
Неугомонный Гарри лишь засмеялся.
– Теперь, когда мы в море, мне стало что-то скучно, – сказал он, протягивая Райдеру саблю. – Пора поупражняться в фехтовании, старина. Нельзя же забывать то, чему нас учили в Хэймаркетской академии.
Он подмигнул Натали и сделал несколько движений, разминаясь перед тренировкой.
– А кроме того, кто знает, какие опасности подстерегают нас в грешном Лондоне, – продолжал Гарри.
Глядя, как Райдер принял клинок и стал профессионально рассматривать его острие, Натали пришла в ужас. Почему-то особенно напугали ее отблески солнца на клинке.
– Неужели ты собираешься заниматься фехтованием на плывущем корабле? – с испугом посмотрела она на Ньюбери.
– А почему бы и нет, – пожал он плечами. – Мы с Гарри и раньше фехтовали на палубе в открытом море. Извини нас, милая, но кажется, Гарри хочет увидеть, как брызнет его кровь.
Мисс Десмонд собралась было возразить, но оба друга уже вышли на середину верхней палубы. Они стали один от другого на расстоянии около трех метров и вскинули в знак приветствия сабли.
Натали не верила своим глазам – неужели они оба сошли с ума?
– Защищайся! – энергично выкрикнул Гарри. И схватка началась.
Натали закусила губу, когда услышала первые скрежещущие звуки, сопровождавшие удары и единоборство клинков. Потом скрежет, лязг и звон звучали почти непрерывно. Двое рослых, мускулистых, тренированных мужчин, приплясывая, носились по палубе взад и вперед, нанося удары и отражая их. Порой девушке казалось, что они вот-вот изрубят друг друга на куски, такими молниеносными были взаимные удары. Но каждый раз другой успевал в нужный момент в нужном месте несокрушимым барьером поставить свою полоску металла. Натали казалось, что она целую вечность наблюдала за тем, как, сверкая, поднимались и опускались острые клинки, а двое ненормальных повес в это время смеялись, двигались с выверенной легкостью и точностью и, чертыхаясь в своем сумасшедшем танце, ловко огибали мачту, перепрыгивали через открытые люки, успевали уклониться от торчащих ручек насосов.
Натали была изумлена и потрясена. Она пыталась отвести взгляд от фехтующих, но он почему-то упорно возвращался к этой безобразной сцене. Может быть, потому, что девушка боялась увидеть, как в следующее мгновенье Райдер окажется без головы? Даже мысль об этом Натали считала ужасной.
И когда это она начала дорожить жизнью этого повесы, что одна лишь мысль о его ранении представлялась ей недопустимой? Сейчас, во время этой сумасшедшей схватки, она поняла, что Райдер Ремингтон очаровал ее до глубины души.
Кроме того, мисс Десмонд была поражена, обнаружив, как сильно возбуждают ее мощные, красивые движения его рук и ног, когда он стремительно перемещался по палубе, уклоняясь от ударов и сам нанося удары. Для нее оказалось полной неожиданностью, что ее зачаровывают напрягающиеся под рубашкой, перекатывающиеся узлоподобные мускулы и эта черная развевающаяся, поблескивающая под солнцем, грива волос. Никогда еще в жизни она не чувствовала такого восторженного и неуправляемого возбуждения, никогда еще ее не охватывало такое сладострастие. Как опасалась она всегда этой восставшей с роковой неизбежностью невесть из каких глубин страстной черты своей натуры!
Наконец по команде Райдера они отскочили друг от друга.
Улыбающийся Гарри поднял вверх свою саблю, в то время как Райдер хмуро смотрел на свою порезанную рубашку.
– Ну что, готов признать поражение, дружище? – с усмешкой спросил Гарри.
В ответ Райдер крикнул:
– Защищайся!
В следующее мгновенье он обрушил на Гарри мощный град ударов, которые тот едва успевал отбивать. С благоговейным, все нарастающим страхом Натали смотрела, как ее поклонник все более теснил противника к люку, где тот неминуемо попадал в очень трудное положение. Атака Райдера оказалась неудержимой. Вот с противным металлическим скрежетом Райдер выбил саблю из рук Гарри и приставил острие своей сабли к его горлу.
– Ладно, – сказал с улыбкой Гарри, показывая завидное самообладание для человека, которому на горло неприятно давит острое железо. – Я проголодался, почему бы нам сейчас не подкрепиться.
Ньюбери с великодушной улыбкой опустил клинок.
Во время обеда, который был подан на маленький столик в каюту рядом с камбузом, Натали чувствовала себя подавленной. У мужчин, судя по всему, было совсем иное настроение, фехтование придало им жизнерадостности. Оба ели тушеное мясо с превосходным аппетитом, обмакивая сухари в соус и обмениваясь воспоминаниями о войне, когда они сражались в кавалерии. Между делом друзья заключили пари насчет того, успеют или нет они прибыть в Лондон к коронации Георга IV, который год назад после смерти своего слепого и безумного отца унаследовал трон.