– Видите ли, лорд Ньюбери, – произнес он, продолжая натирать кольцо. – Ваш отец уже несколько лет не занимается непосредственно делами фабрики. Кроме того, я никогда не замечал в герцоге особого мягкосердечия по отношению к работающим на фабрике детям.
– Может быть, сегодня все это так и есть, – возвысил голос Райдер. – Но в тот день, когда я возьму на себя обязанности моего отца, ваше равнодушие к интересующим меня вопросам не будет забыто.
Чувствовалось, такой поворот дела уже всерьез встревожил Спектра. Он быстро заморгал своими тонкими веками, и его глазки беспорядочно забегали по кабинету.
– А вы подумали о том, что выставленных нами детей-рабочих ждет на улице еще худшая участь? – визгливо выкрикнул он.
– Избавьте меня, пожалуйста от вашей фальшивой доброты ко всему человечеству, – ответил Райдер. – Заверяю вас, что лично проверю, устроен ли каждый ребенок в школу, находящуюся под покровительством церкви или благотворительного общества…
– Весьма благородное намерение, ваша светлость, – усмехнулся Спектр.
– Так значит, вам ясно, чего я хочу? – спросил лорд Ньюбери.
– Вполне, ваша светлость, – ответил Спектр.
– Я хочу также, чтобы вы проследили за выплатой жалованья всем рабочим, – продолжал Райдер. – Почему большинство из них одеты в лохмотья и кажутся истощенными?
– По этому вопросу вам лучше поговорить с Джоном, – раздраженно произнес Спектр. – Это он занимается финансами.
– Он сейчас здесь? – строго посмотрел Райдер на Спектра.
– Наверное, – неуверенно ответил тот. – Хотя сегодня я с ним еще не разговаривал.
Сухо попрощавшись, Райдер и Натали вышли из кабинета. Пройдя по узкому коридору еще несколько шагов, они попали в другой кабинет. Насколько кабинет Спектра был предельно запущен, настолько этот кабинет оказался предельно ухожен. Пропустив Натали впереди себя, Райдер вошел в помещение и заметил сидевшего за столом Джона Линча. Это был худой мужчина с угольно-черными волосами и жесткими, почти хищными чертами лица. Он делал какие-то записи в бухгалтерской книге. Позади него на вешалке висели черный плащ и зловещего вида черная шляпа с низко опущенными полями…
Бросив взгляд на вошедших, Линч нахмурился, захлопнул книгу и встал.
– А, лорд Ньюбери, – произнес он низким, свистящим шепотом, вонзив в Райдера сверлящие, холодные, как лед, глаза. – Давно я не имел удовольствия видеть вас.
Затем его сверлящий взгляд вонзился в Натали.
– Мистер Линч, – резко начал Райдер. – У нас с леди к вам есть серьезный разговор.
Мистер Линч ответил насмешливым поклоном и жестом пригласил вошедших ближе к его столу.
– В любом случае, входите и садитесь, – сказал он своим свистящим шепотом.
Разговор с Линчем мало чем отличался от разговора со Спектром. Мистер Линч также отказался что-либо сообщить о контрабандных товарах и держался еще более настороженно и недоброжелательно. На протяжении всей беседы Линч почти не сводил своих сверлящих глаз с Натали. Казалось, что глаза хищной птицы нацелились на маленькое беззащитное создание. В один из моментов мистер Линч даже облизнул свои тонкие губы, не переставая пожирать Натали глазами. Райдер чуть было не вскочил со стула, чтобы заставить негодяя вести себя должным образом. Однако Натали сжала его руку и не выпустила ее из своих цепких пальцев.
Когда расспросы о контрабандистах закончились, Райдер перешел к разговору о делах фабрики.
– Мистер Спектр сказал, что это вы занимаетесь начислением заработной платы, это верно? – спросил он.
– Да, это так, – ответил мистер Линч, и его сверлящие глазки сузились до предела.
– Я довел до сведения мистера Спектра свое требование – детей с фабрики отпустить, а другим рабочим платить нормальную зарплату, – сказал Райдер. – Полагаю, что вы платите сейчас каждому рабочему меньше пяти шиллингов в неделю, верно?
Линч фыркнул, схватил со стола бухгалтерскую книгу и потряс ею в воздухе.
– Пять шиллингов слишком высокая зарплата! – возмущенно прохрипел он. – Я прошу вас, лорд Ньюбери, дать мне возможность самому заниматься делами фабрики… Тем более, что у вас есть другие, более приятные занятия.
С последними словами мистер Линч устремил свой наглый взгляд на Натали. Это было уж слишком!
В мгновенье ока Райдер вскочил со своего стула, сгреб Линча за черный шелковый галстук и приподнял его.
– Посмотри на нее еще раз подлец, и это будет последнее, что ты увидишь в своей жизни! – прорычал Райдер.
Как ни странно, угроза, исходившая от черноволосого богатыря, не поколебала спокойствие Линча.
– Уверяю вас, лорд Ньюбери, у меня и в мыслях не было оскорбить леди, – прохрипел он, насмешливо глядя на рассерженного лорда.
Пробормотав проклятье, Райдер отшвырнул Линча.
– Пожалуй, надо будет посоветовать отцу провести тщательную проверку положения дел на фабрике, – произнес он сердито. – А также проверить как следует ваши бухгалтерские книги.
Эта фраза возымела, вопреки ожиданию, куда большее действие, чем встряска. Рот Линча превратился в узкую щель, а глаза выдали внутреннюю тревогу.
– У вас такие хорошие отношения с герцогом? – осторожно спросил мистер Линч.
– Это не ваше чертово дело! – отрезал Райдер. – Ну так что, поговорить нам с отцом в отношении тех безобразий, что я здесь обнаружил?
– В этом нет необходимости, – прозвучал сдержанный ответ.
– Вы хотите сказать, что при своем следующем появлении на фабрике я не увижу ни эксплуатируемых детей, ни полуживых рабочих в лохмотьях? – наседал Райдер.
Линч молчал. Райдер грохнул кулаком по столу.
– Отвечай, мерзавец!
– Все будет так, как вы хотите, лорд.
Когда они вышли из кабинета, Натали поежилась.
– Какой ужасный человек! Он говорит совсем, как змея, если бы змеи только могли говорить.
– Да. Удивляюсь, как это я сдержался и не свернул ему его поганую шею за то, что он так плотоядно смотрел на тебя.
Натали посмотрела на Райдера и рассмеялась.
– Почему же ты этого не сделал?
– По крайней мере он вполне заслуживал этого.
Натали помрачнела и некоторое время шла молча.
– Мне казалось, что, поговорив с этими людьми, мы получим хоть какие-нибудь сведения, – произнесла она с огорчением. – Но, к сожалению, мы здесь не продвинулись вперед ни на шаг.
– Это верно, – согласился Райдер. – Я не удивлюсь, если окажется, что один из них, а может быть, и оба, что-то скрывают. Спектр скользкий тип, это ясно. А что касается Линча, то трудно себе представить, какое большое зло может скрываться в этой порочной душе.
– Что же они могут скрывать? – пожала плечами Натали.
Райдер сделал неопределенный жест рукой и повел Натали вдоль стены прядильного цеха.
– Они отрицают все, хотя несомненно, какие-то слухи до них доходили, – произнес Райдер некоторое время спустя. – Если бы они знали что-нибудь о контрабанде, я уверен, нам они все равно ничего не сказали бы.
Они снова некоторое время шли молча.
У выхода Натали обернулась, чтобы бросить последний взгляд на несчастного шестилетнего ребенка, которого заметила раньше.
– Как ты думаешь, Райдер, действительно Линч и Спектр отпустят малолетних работников?
– Не беспокойся, милая, я прослежу за тем, чтобы в Степни больше не превращали детей в рабов. Надо посмотреть, может быть есть возможность помочь их семьям. Сделав соответствующие пожертвования, я, наверное, смог бы убедить церковную или частную школу взять на обучение этих несчастных детей. Кроме того, мне нужно пристроить Саймона.
Она с восхищением посмотрела на Райдера.
– Ты действительно решил помочь детям?
– А тебя удивляет, что я могу думать не только о себе, но и о других людях?
Они вышли из здания фабрики, прошли к ожидавшей их карете. Райдер открыл дверцу, помог Натали подняться.
– Нет, это меня не удивляет, – сказала она, усаживаясь. – Просто я сомневаюсь в том, что ты под грузом такой ответственности будешь когда-либо счастлив.