Обезумев, она впилась ногтями в его мускулистую спину, но он, сжав ее обе руки в одной своей, вытянул их у нее над головой и продолжал врываться в ее тело снова и снова. Наконец стало немного легче, боль поутихла, опять стала наплывать томная нега, и она немного расслабилась, последовав его совету. Шарлотта стала выгибаться и опускаться, стараясь слиться с ним в едином ритме, изнемогая от сладкой боли. Из небольшой искорки вожделения возникла жгучая неутоленная жажда, и нужно было побыстрей ее утолить. Чтобы скорее добиться освобождения, Шарлотта стала двигаться, стараясь заполучить теперь уже желанное естество поглубже. Обрадованный Аксель, почувствовав, что ей уже не больно, начал врываться в ее лоно с необыкновенной силой. Каждый могучий удар усиливал блаженство, и девушка тихонько вскрикивала, стонала и охала — ей казалось, что еще немного — и от наслаждения она сойдет с ума. Подхватив ее ягодицы, Аксель врезался в нее последним мощным толчком, вонзившись на неимоверную глубину, и Шарлотта, охваченная волшебным огненным экстазом, вскрикнула и забилась в судорогах, получив, наконец, столь желанное насыщение. Ее лоно конвульсивно сжалось, и мужчина, поняв, что уже не надо сдерживаться, резко остановился и с хриплым возгласом взорвался в ней, излившись горячим потоком семени. Вспотевший, измученный, он скатился с нее и, обхватив ее своими мускулистыми руками, прижал к себе и зарылся в роскошные огненные локоны, жадно вдыхая исходящий от них аромат. Шарлотта, потрясенная произошедшим, молчала, переживая только что испытанное невероятное наслаждение.
Между тем гроза стала удаляться, но молнии еще долго вспыхивали на небе. В их укрытии было тепло, и Аксель сразу же задремал, продолжая держать Шарлотту в объятьях. Девушка же не могла заснуть и, ошеломленная его легкой победой, тихо лежала, лихорадочно обдумывая, к чему приведет ее «падение». Все, что она возводила вокруг себя — ее мечты, гордость, самоуважение, с грохотом обвалилось, и осталась одна жестокая правда — она, гордая баронесса Шарлотта де Лонгвиль, которая отказала в своей руке не одному десятку знатных франков, просто так, без слов любви и обещаний жениться, отдалась простому норманнскому воину. Причем она даже не сопротивлялась, и испытала при этом несказанное удовольствие. От таких мыслей сильно болело сердце, но упрекать было некого. Ведь он ее не насиловал, разве что немного, в конце, будучи не в состоянии остановиться. Нужно было не целоваться с ним, а сразу поставить его на место. Но что уже сделаешь, прошлого не вернуть. Огорченная Шарлотта совершенно не знала, что делать, но, вспомнив, что он спас ей жизнь, перестала злиться и приняла решение попросить его больше не приезжать. Ведь никто не знает о ее падении, а этот норманн не очень разговорчив. Если он никому не скажет, никто и не узнает. Теперь уже Шарлотта не надеялась найти себе в мужья молодого дворянина, и подумала, что придется согласиться на предложение весьма пожилого маркиза Арманда де Иглнест, который так долго просил у отца ее руки. Не жить же ей всю жизнь в этом лесу! Приняв такое решение, она успокоилась и уснула в его теплых объятьях. Там было так удобно и безопасно! Ничего подобного Шарлотта не испытывала вот уже целых два года, и теперь она удивилась тому, что эти чувства подарили ей объятья почти незнакомого ей, ненавистного прежде норманна.
Аксель проснулся довольно поздно. Сразу он и не понял, где находится, но, ощутив теплое хрупкое тело, плотно прижавшееся к нему, сразу вспомнил события прошлой ночи и улыбнулся. Он с удовольствием представил вытянутую физиономию Грима и уважительные лица своих дружинников, и настроение сразу стало просто отменным. Да, их хевдинг и без титула доказал, что нравится женщинам. Им нравится сила и натиск, а красивая внешность не так и важна. Было очень приятно, что прекрасная селянка оказалась девственницей и до него не знала мужских прикосновений. И он получит большое удовольствие, обучая ее любви. От таких мыслей возникло желание, и Аксель решил разбудить красотку и заняться с ней любовью. Он взял пахучую травинку и стал водить ею по бархатистым щекам, небольшому прямому носу, потом спустился к маленькому чувственному рту, слегка распухшему от его поцелуев. Мгновенно распахнулись огромные зеленые глаза, окаймленные густыми темно-золотистыми ресницами. Столкнувшись с ним взглядом, Шарлотта, залившись густым багровым румянцем, зажмурилась. По слезинке, выкатившейся на багровую от стыда щеку, Аксель понял, что она стесняется вчерашних событий и переживает.
— Не надо волноваться, cherie! Я позабочусь о тебе! Больше тебе не придется жить в лесу, — ласково прошептал граф.
Но девушка молчала. Норманн удивился, что селянка ничего не просит за свою девственность. Потом вспомнил, что ей неизвестно, кто он на самом деле, взял ее тонкие пальчики и с нежностью начал их целовать. Высокомерная баронесса, не услышав предложения выйти за него замуж, вскинула узкие, красиво очерченные брови и надменно отрезала:
— Не стоит беспокоиться, Асвед! Ты спас мне жизнь, рискуя своей собственной, и я посчитала правильным уступить твоим желаниям. Не люблю быть в долгу. Поэтому тебя не должна мучить совесть, ― эта ночь не такая уж высокая плата за нашу с Селестой жизнь.
Произнеся такую гордую речь, она встала, обула свои красные башмачки и вылезла из-под навеса. После вчерашней грозы листва на деревьях и трава на земле еще не успели обсохнуть и, конечно, она снова промочила ноги. Настроение было неважным. Шарлотта с надеждой глянула вверх. По небу плыли разорванные облака, сквозь неровные прорывы лишь иногда выглядывало солнце
― У тебя какие планы на сегодняшний день, Асвед? Мне нужно домой. Надо только зайти за Селестой. ― процедила она
― Почему ты так ко мне обращаешься, разве нельзя сказать ― милый Асвед, или дорогой Асвед? ― ошеломленный ее строгим тоном, граф тоже выбрался из-под навеса.
― А что изменилось в наших отношениях? Разве то, что я выплатила свой долг! Я давно думаю о причинах твоего настойчивого ухаживания, и мне кажется, что здесь замешана не любовь, а нечто иное. Скорее всего, твои амбиции. Ну вот, ты добился того, чего хотел, и уже нет необходимости изображать чувства, которых не испытываешь! ― гордая девушка даже не глянула в сторону Акселя, и тот, пораженный ее женской чувствительностью, подошел к ней и обнял ее.
― Ты почему-то сердишься на меня, но ведь даже не знаешь, что я хочу тебе предложить. Мне кажется, тебе понравится хорошая спокойная жизнь в большом богатом замке, тебе не надо будет работать, единственное мое требование ― ты должна быть ласковой и не изменять мне.
― Я не поняла, ты что, меня замуж приглашаешь? ― встрепенулась Шарлотта, все еще надеясь услышать объяснение в любви.
― Я не могу сейчас тебе все объяснить, поговорим серьезно после того, как я съезжу к себе домой. А сейчас пойдем за Селестой.
Та уже давно их поджидала на дворе у кузнеца. Настроение у нее было хорошее. Парень, который ей нравился, стал настойчиво за ней ухаживать, и Селеста рассчитывала, что вскоре получит предложение его руки и сердца.
― Шарлотта, идите домой с Асведом, а мы с Жаком немного попозже! ― Селеста просто светилась от счастья.
Молодые люди не стали возражать и отправились домой. Тучи ушли на запад, выглянуло солнце, и все вокруг приняло ликующий вид. Приободренная хорошей погодой и загадочными словами графа, Шарлотта развеселилась и всю дорогу кокетничала с Акселем. Тот просто таял от удовольствия: прекрасная селянка крепко запала ему в душу. Было сыро, и Аксель любовно укутал красавицу в теплый шерстяной плащ.
Возвращение в замок
Селеста задерживалась, и Луиза стала волноваться.
— Не беспокойтесь, тетушка Луиза, — решил ее успокоить викинг, — просто ее кавалер все никак ее не может отпустить. Думаю, скоро она будет.
— Я об этих кавалерах все время и думаю, — недовольно ответила ведунья, — у них одно на уме — испортить девку и бросить. Вы, месье Асвед, сразу видно, не такой шалопай, а серьезный и ответственный человек, — тетя Луиза многозначительно посмотрела на молодого мужчину.
Молчаливая Шарлотта вопросительно вскинула изящные брови и ушла в соседнюю комнату. Акселю на мгновение стало неловко, но в этот момент в дом ворвалась возбужденная Селеста.