Фора Монтэ
Жилище колдуньи с трудом отыскали в одном из дремучих лесов, окружавших замок Силекс. В последние годы такие люди подвергались преследованиям, и они затаились вдали от обжитых мест. Любимой служанке графини Виолетты пришлось долго и осторожно выспрашивать и выведывать, пока удалось найти женщину, умеющую колдовать. Вопреки сложившимся у людей представлениям, знахарка была далеко не старухой, а наоборот, привлекательной женщиной, примерно лет сорока. Она осторожно прошла по мощеному двору, с интересом рассматривая высокие стены замка, увешанные многочисленными галереями и лестницами. Служанка взяла ее за руку и увлекла в прохладные коридоры, где гостья быстро бы заблудилась без ее помощи, в отличие от лесных чащ. Наконец, они вошли в комнату графини, и женщина, не дожидаясь приглашения, уселась в кресло, поправляя длинные, с легкой сединой, распущенные волосы с вплетенными в них несколькими узкими косичками.
Ее светло-серые глаза смотрели на Виолетту со вниманием и участием. Жена графа выглядела плохо. По мучнисто-белому лицу блуждал испуганно-отрешенный взгляд. Видимо, женщина сильно нервничала, и оттого непрестанно переставляла попадавшиеся ей под руки предметы. О своей внешности Виолетта давно позабыла, и даже ее синее бархатное платье, по недосмотру прислуги, было подобрано плохо к ее бледному лицу. Рука колдуньи мягко легла на ладонь графини, потянувшейся было к гребню, лежавшему на столе.
— Да ты не волнуйся, милая, — тихо, но настойчиво проговорила гостья, ее мелодичный голос, на первый взгляд кажущийся таким мягким, обволакивал, лишая собственной воли, и быстро заставил Виолетту подчиниться.
— Давай поговорим с тобой, что заставило тебя пойти на такой отчаянный шаг? — продолжала ведунья, поглаживая женщину по руке. В движениях и голосе колдуньи чувствовалось такое сочувствие и сострадание, которого Виолетта давно ни от кого не получала, и она, будучи не в силах удержаться, расплакалась. Слезы ручьями потекли по впавшим щекам измученной женщины, но ведунья привлекла ее к себе и стала гладить по голове. Успокоившись, Виолетта рассказала гостье обо всех своих горестях и страданиях. Внимательно выслушав графиню, колдунья взяла в руки ее ладонь и, проводя по ней длинным ногтем на мизинце, выкрашенном в красный цвет, долго вглядывалась в нее. Потом женщина, приподняв широкий рукав платья Виолетты до самого плеча, разгладила складки на изгибе руки, пересчитав их. Не остались без внимания и родинки, особенно большие и выпуклые, у шеи и на верхушке плеча.
— У тебя на левой груди, почти под мышкой, тоже родинка есть, — уверенно сказала колдунья, почему-то вздохнув.
— Да, — хлюпнула в ответ Виолетта.
Гостья промолчала, только долго смотрела прямо в лицо графине, так, что ей показалось, светлые бездонные глаза проскребли ее душу до самого дна. Потом колдунья отвернулась и попросила воды. Только теперь Виолетта заметила, какого напряжения потребовало это исследование, пока ведунья сделала несколько жадных глотков, графиня увидела, что по ее побагровевшей шее стекали струйки пота.
Колдунья немного посидела, что-то бормоча. В ее руках внезапно возникли маленькие деревянные бусы, которые она быстро перебирала ловкими пальцами. Женщина закрыла глаза и приподняла лицо кверху. Брови ее сложились домиком, а по выражению лица было видно, что она напряженно вслушивается в свои внутренние ощущения. Наконец Флорина, так звали колдунью, тяжело посмотрела на свою заказчицу и, опустив глаза к полу, взяла ее за руку.
— Ты слишком слаба, Виолетта, чтобы заниматься приворотом, — глухо, но четко произнесла она.
— Но я так хочу…
— Ты должна знать. Магический обряд приворота — это установление жесткой связи между душами, — Флорина стала произносить четко каждое слово, всматриваясь в глаза графини, — кто кого привернет, зависит от внутренней силы этих людей и от силы заклинания. У твоего мужа, Виолетта, душа более сильная, и поэтому не ты его приворотишь, а он тебя.
— Я и так люблю его.
— Тогда он заберет и все твои жизненные силы.
— Мне не нужна такая жизнь, — на глазах у Виолетты стали опять блестеть слезы.
— Ты слишком легко распоряжаешься тем, чем не владеешь, — буркнула колдунья, вытирая рукой слезы в грустных серых глазах графини, — ты воплотилась не по своей воле, и не в твоей власти прерывать жизнь.
— А кто же еще имеет право на мою жизнь? — удивленно спросила Виолетта, она даже забыла, что плачет.
— Та суть, которая послала тебя сюда, бог, если так тебе будет понятнее, она тебя и заберет отсюда. В положенное согласно твоей судьбе время
— Так вот, пусть и поскорее забирает, — прошептала графиня сиплым голоском и угрожающе добавила, — если он меня не полюбит.
— Может, и полюбит, — задумчиво пробормотала Флорина.
— Вот, вот, — радостно подхватила графиня.
— А может, и нет! — неожиданно холодно отрезала колдунья и достала расшитую маленькую сумочку, затянутую цветной ниткой. Из этого мешочка Флорина вынула несколько цветных камушков и, перемешав их в руке, раскрыла ладонь. Графиня заворожено посмотрела на них.
— Так и есть! — воскликнула Флорина так, что графиня вздрогнула, — тут есть третья особа!
— Да, — тихо призналась Виолетта.
— Вот она! — колдунья брезгливо вынула из горсти продолговатый камушек красного цвета, — рыжая красавица! Да еще с зелеными глазами! У нее оч-чень большая сила на твоего мужа. Я вижу, ты встала на пути двух любящих сердец. Похоже, они богами предназначены друг для друга.
Виолетта опустила голову и затихла.
— Так что же, я не имею права на простое женское счастье?
— Возможно, что и нет, — лицо Флорины было печально-напряженным, — ты и так в этом воплощении имеешь очень много: и богатство, и положение в обществе, и прекрасную дочь, и уважение мужа…
— Ты знаешь, что женщине ничего не надо, если нет главного.
— О, это неправда! Не обманывай сама себя, — глаза колдуньи блеснули недобрым огоньком, — это тебе сейчас, как глупому ребенку, так кажется. А отними у тебя хоть что-нибудь — ну, дочь, например, что ты запоешь?
Испугавшись, Виолетта при упоминании о Магали вздрогнула.
— Вот видишь, — продолжала Флорина, — а нищета? Ты бы только попробовала хлебнуть нищеты! Такое воплощение у тебя, дорогая. Все души должны пройти через различные воплощения: в одном — ты имеешь любовь, в другом — здоровье и богатство…
— Это все языческая чушь, у души одно воплощение, — Виолетта судорожно сжала в кулак распятие, висевшее у нее на груди.
— Так зачем же ты обращаешься ко мне? — колдунья надменно встала, — прикажи лучше изжарить меня на костре…может, тогда тебе твой Иисус поможет?
— Прости меня, — пробормотала графиня, — наш бог тоже творил чудеса, только вот его распяли. Я думаю, и ваши верования имеют право на существование, потому и вызвала тебя.
— Ладно. Смотри, что у нас получается с этим колдовством. В нем участвуют четыре человека…
— Почему четыре? — Перебила ее графиня.
— Ты и твой муж Аксель — это понятно. Его рыжая красавица тоже попадет в наши сети. Так как она любит его, то ее сила прибавится к его. На другой стороне останемся только мы с тобой.
— Ты тоже?
— А то как же! Вся эта магия ложится и на меня. Конечно, я не так сильно связана с Акселем, как ты. Но богам наши земные связи безразличны. Вняв моему ритуалу, силой моей души они наложат связь, а потом уж нам здесь разбираться, как она повернется.
— Я не совсем понимаю…
— Вот что, милая, — вздохнула Флорина, — откажись ты от своей затеи. Скорее всего, пострадаешь больше всего ты сама. Слишком уж ты слаба. Про себя я уже не говорю. Смирись со своей судьбой — роль матери тоже достойная доля. Пусть твой муж и любит другую, но ведь он не изменяет те6е — я это ясно вижу. Ну, так и проживете — мирно, без любовной страсти…