– Добро пожаловать в Сикрест. Мы очень вам рады. Я – леди Эллора. А вы… – Взглянув на девушку, она спросила: – Вы ведь Коринна?
Коринна молча кивнула; она чувствовала себя ужасно неловко рядом с хозяйкой замка – сияющей белокурой красавицей. Причем леди Эллора была всего лишь на несколько лет старше ее.
Наконец, взяв себя в руки, Коринна сказала:
– Рада познакомиться. А это моя тетушка. – Она указала на Минерву.
– Минерва? Да-да, я помню ваше имя. Оно было указано в письме. Мы и вам очень рады, Минерва. Ах, я так ждала вас обеих! И теперь ужасно рада, что мы наконец-то познакомились.
Эллора отступила на несколько шагов, чтобы позволить женщинам, и их шотландским телохранителям выбраться из повозки. Потом, взяв Коринну под руку, она повела ее в зал. Внезапно остановившись, хозяйка замка очаровательно покраснела и пробормотала:
– Какая же я глупая… Заставляю вас слушать свою болтовню, а вы, вероятно, изнемогаете от усталости.
– Да, я немного устала, – призналась Коринна.
– Конечно, вы устали, дорогая. Иначе и быть не может. – Эллора повела женщин к лестнице. – Сейчас я покажу вам ваши спальни и пришлю легкую закуску и воду. А потом, когда вы отдохнете, я вас навещу.
Хотя Коринна была настроена воинственно и собиралась хранить молчание, она не смогла удержаться от улыбки при столь радушном приеме.
– Ах, спасибо вам, леди Эллора, – проговорила девушка. – Я так рада…
– Мама, мама!.. – К женщинам ковыляла маленькая девочка с золотистыми кудряшками, а за ней спешила ее нянька.
Эллора подхватила трехлетнюю дочь на руки и сказала:
– Солейберт, поздоровайся с леди Коринной и леди Минервой.
Малышка расплылась в улыбке и, протянув к Коринне пухлые ручонки, что-то залепетала.
– О Боже! – рассмеялась Коринна. – Какая же она милая!
– Похоже, вы ей понравились, – сказала Эллора. – Она хочет, чтобы вы взяли ее на руки.
Взяв малышку на руки, Коринна пощекотала ей животик.
– Ты мне тоже очень нравишься, куколка.
– Может, забрать ее, миледи? – спросила нянька.
– Нет-нет, не надо, – вмешалась Коринна. – Право, она нам не помешает.
– Вы уверены? – спросила Эллора.
– Да, конечно. – Коринна улыбнулась и принялась приглаживать кудряшки девочки. – Ты ведь хочешь остаться с тетей Коринной, правда, мой цветочек?
– Да, хочу! – просияла Солейберт.
Они еще немного поговорили, а потом Эллора повела, дам наверх. Но ни Коринна, ни Эллора не заметили выражения глубокой скорби на лице Минервы.
В эти дни хозяина замка не было дома, и Эллора с нетерпением ждала его появления. А в день прибытия лорда Джеймса она зашла в покои дам и радостно воскликнула:
– О, наконец-то! Наконец-то вернулся мой супруг! Его так долго не было дома! Я знаю, что ему очень захочется сразу же познакомиться с родственницами лэрда Бьюкенена! Пойдемте же!
Минерва нахмурилась и сказала:
– Да, его не было здесь несколько недель. Поэтому вам, миледи, следует встретить мужа без свидетелей.
– Да, верно, Элли, – закивала Коринна. – Мне не хотелось бы вам мешать.
– У нас будет сколько угодно времени без свидетелей после полуночи, – сказала Эллора с лукавой улыбкой, и молодые женщины захихикали. – Да, вы непременно должны встретить его, – продолжала Эллора. – Это мой приказ, а я – госпожа этого замка, не так ли?
Этим своим заявлением Эллора хотела развеселить Коринну и приободрить, но девушка почему-то вдруг нахмурилась, а потом погрустнела.
Прошло еще какое-то время, и они услышали, как с грохотом поднимаются ворота замка. Затем раздался стук копыт, и Эллора, бросившись к выходу, закричала:
– Он приехал! Быстрее в зал!
Коринна невольно поежилась; на нее вдруг нахлынули какие-то странные предчувствия. Поднявшись на ноги, она заставила себя улыбнуться и спросила:
– Минерва, ты идешь?
– Да, сейчас, – ответила тетка, сидевшая у камина, – Иди, я догоню тебя, моя девочка, – добавила она и с вздохом погладила гадальные камни.
Коринна посмотрела на тетю с удивлением.
– Что ж, я пошла, – сказала она. И тоже направилась к выходу.
Минерва посмотрела вслед своей юной племяннице, и по щеке ее скатилась слезинка. Она видела ярко-синее небо в окне и ослепительное сияние солнечного летнего дня. Однако совсем не удивилась, когда небо вдруг прорезала молния, а бревна старого замка содрогнулись от раскатов грома.
– О, мое сокровище… – пробормотала Минерва. – Как же я буду скорбеть…
Тристан, слушавший рассказ Минервы, невольно вздрогнул; ему почудилось, что в эти мгновения он видит юную Коринну, спускавшуюся в зал Сикреста, и даже чувствует солоноватый вкус слезинки, скатившейся по щеке Минервы.
– И что же случилось потом? – спросил он шепотом.
– Случилось самое худшее… – с вздохом ответила Минерва. – Джеймс и моя Коринна оказались двумя половинками единого целого. Он долгие годы являлся ей во снах. Она была предназначена для него.
Влюбленные долгие недели пытались бороться с собой, чтобы не предавать Эллору, – продолжала Минерва. – Но это было настолько тяжело, что Коринна, в конце концов, заболела. Через несколько месяцев после возвращения лорда Джеймса Коринна пришла ко мне и сказала, что возвращается в Шотландию, сказала, что лучше умрет, чем предаст подругу. Я отговаривала ее, но моя дорогая девочка была слишком упряма.
– Теперь я знаю, что и Хейд всегда верна своей натуре, – с улыбкой заметил Тристан. – И что же, Коринна отказалась от бегства?
– Нет-нет, она попыталась… – Старуха снова вздохнула. – Однажды ночью в самый разгар зимы и только в той одежде, что была на ней, она с мешком сушеной оленины ушла из замка. А Джеймс, когда узнал об этом… Он словно обезумел. Видишь ли, он тоже изо всех сил старался избегать Коринны и заглушить любовь в своем сердце из чувства долга перед Эллорой. Они с Коринной никогда не оставались наедине, но все же Эллора начала что-то подозревать…
Когда же Коринна бежала, Джеймс бросился в погоню, не сказав жене ни единого слова. Ему потребовалось два дня, чтобы найти ее. Но она не могла сразу же пуститься в обратный путь, потому что была едва жива. И Джеймсу пришлось выхаживать ее почти целую неделю, прежде чем они вернулись в замок. Вот тогда все и случилось…
– Что именно? – спросил Тристан.
– Видишь ли, Эллора была очень даже не глупа, – продолжала Минерва. – Когда Коринна с Джеймсом вернулись вместе, она поняла, что потеряла мужа, что он предпочел ей ее единственную подругу. Это был такой удар, какой не каждая женщина способна вынести.
Следующей осенью родилась Хейд, и с тех пор все в замке изменилось. Джеймс считал Коринну такой же полноправной госпожой Сикреста, какой была Эллора, а Хейд – такой же дочерью, как и Солейберт. Но Эллора так и не простила Коринну. Думаю, что и моя девочка не простила себя.
– Странно, что Хейд и Солейберт так близки, – в задумчивости пробормотал Тристан.
– Таковы дети, милорд, – ответила Минерва. – Они не думали о чувствах матерей, потому что их обеих любили. Солейберт была в восторге от Хейд. Она была очень одинока до того, как родилась моя фея. А потом… – На глаза Минервы навернулись слезы. – Потом Джеймс пал при Гастингсе, а Коринна погибла, когда сюда явились гнусные норманны, завладевшие Сикрестом. – Минерва с чувством произнесла по-гэльски какое-то проклятие, затем, немного помолчав, вновь заговорила: – Норманны убили мою девочку, когда мы совершали ритуал погребения Джеймса. Они убили бы и крошку Хейд, но сочли ее уже мертвой – в то время она находилась в стране духов:
– В стране духов?
– Ну, эту историю пока отложим. – Минерва встала с постели Тристана и, потянувшись, пробормотала: – Мне пора. Скоро проснется Хейд.
– Постой! – крикнул Тристан, когда старуха уже собралась выйти из комнаты. – Конечно, я многое узнал от тебя сегодня ночью, но как это может мне помочь?