Ну, уж нет. Она у меня девочка домашняя. Скромная, добрая, робкая. Нет, дерзит мне, конечно, по-черному, но я-то знаю, какая она на самом деле. Мы же с ней двойняшки. С детства плечом к плечу. Чувствуем друг друга даже на расстоянии. Знаем друг о друге абсолютно все, делимся переживаниями.
В последнее время гораздо меньше, но это, скорее, из-за того, что мы разнополые. Для девчачьих секретов у нее есть Аня. И это хорошо. Потому что Маша закрытая, и мало с кем общается. Оттого наивная. И мне, как главе семьи, хотелось видеть рядом с ней надежного спутника. Хорошего парня, который не обидит, не предаст. Сестра же еще ни с кем не встречалась, поэтому для меня этот вопрос был очень важен.
И тут, представьте, вдруг появляется это расписное нечто! Длинный, тощий, татуированный с головы до пят, наглый, как сам дьявол. Ну, я и объяснил ему, что к чему. А парень не понял. Пришлось тогда немножко помять его. Самую малость. Зато теперь знает, что его ждет, если вздумает причинить боль моей сестре. А я знаю, что у них все будет серьезно.
Но бдительность по-прежнему не теряю. Кто защитит ее, если не я? Наш гад-папаша свалил, когда нам с сестрой было лет по десять, и с тех пор ни разу не наведывался. Спасибо ему, это меня закалило. Повзрослел в один день.
Одно время был зол на весь мир, а потом просто забил. Проводил все дни в гараже с отцом моего школьного друга. Мы ковырялись в машинах с утра до вечера, и многому научились. Так что если не смогу устроиться на нормальную работу, всегда есть вариант пойти в автосервис. На кусок хлеба с маслом хватит.
Поднимаю глаза. Вглядываюсь в толпу. И мне вдруг не нравится то, что вижу. Маша стоит возле окна со своим одногруппником Игорем. Дима на танцполе чуть не обнимается с Викой (они все учатся вместе). Что происходит? Мне казалось, что у ребят все было хорошо. Последнюю неделю мы каждый день проводили вместе. Гуляли, ходили в кино, зависали в репетиционном гараже. Они отлипнуть друг от друга не могли, у меня аж скулы сводило от бешенства.
Братская ревность. Странная штука. Для меня отдать сестру Диме — все равно, что дочку замуж выдать. Равносильно тому, что из груди вырежут сердце, и оно начнет биться вне меня. Биться, жить своей жизнью, радоваться, но все же где-то далеко, отдельно от моего тела… Интересно, когда я смогу с этим справиться?
Спешу направиться к ним, но дорогу вдруг преграждает хрупкая блондинка. Смелая стрижка: длинные волнистые волосы, сложенные набок. Другой бок гладко выбрит. В ухе массивная золотая серьга, длинная, наверняка, тяжелая. Лучи светомузыки мелькают на лице девушки, застывая на секунду на красивой белозубой улыбке. Исчезают, а затем появляются вновь и освещают глаза — темно-зеленые с хитрым лисьим прищуром.
Пытаюсь обойти ее, но незнакомка делает шаг влево, преграждая мне путь.
— Леся, — протягивает руку.
— Паша, — быстро жму ее хрупкую ладонь, киваю, награждаю дежурной улыбкой и двигаюсь дальше.
— Я хотела… — Она догоняет и успевает ухватить меня за локоть.
Останавливаюсь и наклоняюсь к ее уху. Духи у девушки сладковатые с терпким оттенком вишни.
— Не могу сейчас, простите.
И иду дальше, оставив ее позади. Ищу глазами сестру. Не нахожу. Возле окна уже никого нет. Оборачиваюсь на крики. Прохожу дальше и натыкаюсь на неприглядную сцену.
Вика, что полминуты назад буквально вешалась на Димона на танцполе, визжит не своим голосом. Рядом Дима держит за грудки Игоря и что-то говорит. Тот кажется перепуганным, но, обороняясь, отчаянно пытается ухватиться за татуированную шею противника. Отмахивается руками и, наконец, получает резкий отрывистый удар кулаком в лицо.
Когда Игорь теряет равновесие и падает на пол, Дима разворачивается и устремляется прочь, к выходу. Все происходит буквально за считанные секунды. Я даже не успеваю оценить ситуацию. Абсолютно не понимаю, какого черта здесь сейчас произошло. И мне очень хочется выяснить, что именно, ведь оно напрямую касается моей Маши.
Делаю несколько шагов и врезаюсь в подбежавшую Солнцеву.
— Стоять, — шумно выдыхает она.
Обхватываю ее плечи и пытаюсь сдвинуть в сторону. Если Аня не дает мне пройти, все намного серьезнее, чем казалось. Она знает о моей вспыльчивости и не хочет, чтобы я наломал дров. Пытаюсь вырваться, но девчонка буквально впивается ногтями в мои предплечья.
— Стоять, я сказала.
И эти слова заставляют меня остановиться и послушаться. Опускаю глаза и смотрю на нее, на губы, которые беззастенчиво целовал у всех на виду полчаса назад.