Я киваю, забыв, что она меня не видит.
— Я могу быть там через пару часов. — Сказала Шарлотта. — Не пытайся сдвинуть его с места, пока я не приеду. Ты не сможешь сделать это сама. Скорее всего, у него не хватит сил, чтобы помочь тебе поднять его с пола, даже если он и очнется, так что оставь его до моего приезда. Хорошо?
— Ты не должна платить за билет на самолет, чтобы приехать сюда… Я не ожидала… — Я задыхаюсь.
— Я знаю, что не обязана, но тебе будет легче, если я приеду и удостоверюсь, что с ним все в порядке?
— Да. Спасибо, Шарлотта! — Я вытираю слезы, катящиеся по щеке. — Ты даже не представляешь, как я тебе благодарна.
— Я прекрасно знаю, как ты это ценишь, Тори. Я испытала это на себе с обеих сторон: моя собственная борьба с зависимостью и отца Джона.
Глава 32
Вигвам
Виктория
— Ладно, давай поможем ему подняться и попробуем затащить его в ванну, — говорит она, опускаясь на колени рядом со Стерлингом на пол.
— Ты уверена, что ванна…
— Ему это не понравится, но ему станет легче. — Она стоит над ним, проверяя порез. — Надеюсь после того, как мы его помоем, мы сможем положить его в кровать, где он сможет заснуть от истощения. Как долго у него длится абстиненция? — Она смотрит на меня. Меня трясет. Я не могу вспомнить, когда я в последний раз ела или спала. Все, что я хотела делать, это присматривать за ним. Строгость в ее голосе выводит меня из транса.
— Эй! Я знаю, что ты волнуешься. С ним все будет в порядке. — Я смотрю на нее, и мои глаза смягчаются. — Обещаю. Но мне нужно, чтобы ты была сильной и помогла мне. — Я киваю. — Как долго у него длится абстиненция?
Я обнимаю себя руками.
— Эм, пять дней? — Я трясу головой, чтобы прояснить ситуацию. — Да. Пять дней.
— Идеально. — Она яростно трясет его за плечо, прикрывая ладонью татуировку на бицепсе. Я борюсь с желанием сказать ей, что он не так плох, как кажется. Интересно, может быть, татуировки уже заставили ее составить о нем мнение? Я не хочу, чтобы у нее сложилось о нем плохое мнение, даже если он лежит на полу в ванной, истекая кровью и пахнущий кислой рвотой.
— Стерлинг, мы сейчас тебя поднимем. Приготовим тебе хорошую горячую ванну, — говорит она медленно и достаточно громко, чтобы прервать его сон. Он стонет, слегка приподнимает голову, его глаза расфокусированы на комнате.
— Хватай за руку, Тори.
Я делаю, что мне говорят, и мы поднимаем Стерлинга на ноги. Он спотыкается, ударяясь, о шкафчик в ванной. Со шкафа падает баночка с кремом для бритья и катится по кафелю. Он упирается задом в тумбу, подпирает ее, хватаясь за края гранитной столешницы. Его лицо вымыто. Глаза слабые и отрешенные. Мышцы напрягаются под моими пальцами, обхватившими его верхнюю часть руки. Его глаза находят мои, а затем переходят на Шарлотту, сидящую по другую сторону от него.
— Кто ты, черт возьми, такая? — спрашивает он ее.
— Помоги мне раздеть его, — говорит она, не обращая внимания на его угрюмый взгляд.
Я тянусь к пуговице его джинсов, пытаясь расстегнуть ее. Мои дрожащие пальцы случайно задевают грубые волосы, исчезающие под джинсами, и у меня перехватывает дыхание. Я гримасничаю, пытаясь расстегнуть молнию.
— Никто меня не разденет, — прошипел Стерлинг, отталкивая мою руку. Я напрягаюсь. Он добавляет. — Только не тогда, когда за этим наблюдает какая-то незнакомая женщина.
Шарлотта хихикает.
— У меня есть сын примерно твоего возраста. Ты не покажешь мне ничего такого, чего бы я еще не видела.
На лице Стерлинга появляется медленная самодовольная улыбка.
— Не будьте так уверены, леди.
— Ладно, Ромео, уверена, что ты впечатляешь, но поверь мне, мой интерес не идет дальше того, чтобы затащить тебя в ванну.
Он оглядывается на меня. «Что здесь делает эта сумасшедшая?»
— Я позвонила ей. Ты потерял сознание и лежал в собственной рвоте. Это было больше, чем я могла бы вынести сама.
Стерлинг оглядывается на Шарлотту и ждет, что она скажет что-то глубокое, просветит его своей мудростью, что-то, что делает ее достойной находиться здесь, во всемогущей ванной Стерлинга Бентли. Меня смущает его самоуверенность. Я уверена, что Шарлотта уже имела дело с такими парнями, как Стерлинг; парнями, которым нельзя сказать ничего такого, чего бы они не слышали уже тысячу раз, но все равно это смущает.
Шарлотта опускает руки на талию и смотрит на Стерлинга решительным взглядом. Она явно принимает его вызов.