— Через две недели после покупки мотоцикла я уложил его на повороте. Мне чертовски повезло. Мой врач сказал, что я должен был умереть той ночью, и кто-то должен был присматривать за мной. В одну секунду я был звездным футболистом с полной стипендией, а в другую — лежал в постели, накачанный морфием от боли. Прощай стипендия. Мне сказали, что потребуются годы, чтобы вернуться к прежней физической форме. Когда мой врач заметил, что я злоупотребляю морфином, он перестал его выписывать. — Стерлинг берет мою руку и протягивает ее к своему лицу. Он прижимает свою к моей, пальцы выпрямлены, и моя рука кажется маленькой рядом с его. Я все еще не могу поверить в то, что он играет на рояле. Как может человек, который может предложить так много, упускать из виду, насколько он особенный?
Стерлинг продолжает.
— Я сошел с ума, когда врачи отключили меня от морфия, и стал искать что-нибудь, что могло бы дать мне это ощущение. — Он снова поднимает голову и смотрит на меня из-под длинных ресниц. — Я не всегда был таким, Феникс. Я не проснулся однажды утром и не решил стать наркоманом. Я провел много времени, глядя в потолок и удивляясь, как я здесь оказался. Последние пару лет я посвятил героину. Мне становится все труднее не употреблять.
Я вздрагиваю. Он крепче прижимает меня к себе, притягивая ближе.
— Я знаю, это звучит ужасно, — его голос хриплый. — Поверь, знаю. Я отчаянно пытаюсь избавиться от этого. Наркотическая болезнь — это самое страшное.
— Наркотическая болезнь? — спросила я, заметив, что его руки покрылись мурашками.
Он слегка хихикает над моим любопытством.
— Да. Ломка, из-за которой больно ходить, говорить… черт, да вообще жить — это чертова мука.
Я беру его за подбородок, заставляя смотреть прямо на меня.
— Ты справился с ломкой, Стерлинг. Ты гораздо сильнее, чем думаешь. — Он качает головой.
— Нет. Я слабее, чем ты думаешь. Я собираюсь разочаровать тебя. Это то, что я делаю.
— Стерлинг, тебя когда-нибудь проверяли?
— Да. — Он гримасничает. — Но это было давно.
Мой желудок опускается. Он ругается и стонет.
— Мое дерьмо влияет на тебя.
Я беру его лицо в свои руки, заставляя посмотреть на меня. Стерлинг испытывает сильный стыд и ненависть к себе. Думаю, мы все испытываем, просто у него больше стыда и ненависти к себе, чем у большинства.
— Ш-ш-ш, мы использовали защиту, — успокаиваю я его, хотя все равно знаю, что риск есть. Риск есть всегда, когда ты с кем-то. — Мы всегда будем предохраняться, пока не будем уверены.
Он приподнимается на локте и смотрит на меня сверху вниз. Одна из его рук поднимается, чтобы убрать волосы с моих глаз, заправляя их за ухо. Костяшками пальцев он проводит по моей щеке.
— Твоя кожа как фарфор. Идеальная. Я всегда боюсь, что могу разбить тебя. — Он прижимает свои губы к моим, шепча. — Я не хочу причинить тебе боль.
— Я не такая хрупкая, как ты думаешь. — Улыбаюсь ему. — Думаю, сегодня мы это доказали. — Он тихонько хихикает.
— Я влюбился в тебя, Феникс.
— Не говори мне этого… — рычу ему в грудь. Он кладет палец мне под подбородок, побуждая мой рот вернуться к его рту.
— Но я говорю… и говорил. — Я так хочу сказать ему это в ответ, хочу, чтобы он знал, что мое сердце как пух в его руках, но я не могу… слова застряли. Я не знаю, почему.
— Хватит серьезных разговоров, — смеется он. — Расскажи мне что-нибудь, чего я о тебе не знаю.
Любовь не подчиняется никаким правилам.
— Хм, кое-что обо мне… Я хочу путешествовать, — признаюсь я. — Я никогда не была нигде, кроме Колорадо-Спрингс. — На лице появляются ямочки.
— Это не совсем так.
— Ладно, я забыла, единственное место, где я когда-либо была, это здесь…
— Со мной, — заканчивает он, целуя меня в кончик носа.
— Я пытаюсь быть серьезной. Ты сказал, что хочешь узнать что-то обо мне… так вот. Я хочу путешествовать по миру.
— Куда бы ты хотела отправиться, Феникс.
— Аляска, Греция, Ирландия, Франция… — По выражению скуки на его лице и по тому, как он рассеянно гладит меня по щеке, я могу сказать, что он уже побывал во всех этих местах. — Я знаю, что это может показаться глупым для того, кто… — начинаю надуваться.
— Эй, это не глупости. Я отвезу тебя во Францию. — Его выражение лица становится серьезным. Он прижимается ртом к моему уху и шепчет на французском, что звучит очень сексуально: «Vous pétez dans votre sommeil» (примеч. Ты разговариваешь во сне).
— Что ты сказал? — спрашиваю я, когда он отстраняется, чтобы посмотреть на меня.