— Сложное было задание? — участливо спросил Молох, протянув мне бумажный стаканчик.
Коробку с гадостью пришлось опустить на диван.
— Не сложнее первого.
Да уж, первое задание до сих пор мне снится в кошмарах. Танатос — тварь! Кем надо быть, чтобы поручить такое новичку?
Молох понимающе кивнул и снова покосился на коробку.
Я недоумевала. Где предвкушение на лице, огонёк в зелёных глазах, масляная улыбка? Почему он ведёт себя так, словно это его, а не меня, принуждают ко всяким мерзостям?
— Знаешь, — сказал Молох, нахмурившись, — я всегда с пониманием относился к твоим потребностям.
«Что?»
— Пытался удовлетворять все желания, хотя некоторые казались мне странными и шли вразрез с моими принципами.
«О чём он говорит?»
— Но в этот раз… я не готов. На такое — нет.
Он покачал головой.
Я ничего не понимала.
— Но ведь ты сам прислал мне эту коробку с инструкциями.
— Какими инструкциями?
— Инструкциями. Записки, которые ты присылаешь мне перед каждой встречей и в которых подробно указываешь, какими способами я должна тебя удовлетворять.
— Что? — в ужасе отшатнулся от меня Молох. — Какие записки? О чём ты говоришь?
Глава 1
За свою жизнь я повидала немало окон — так мне, по крайней мере, казалось, ибо уверенной в собственной памяти я быть не могла, — но это… Это окно было особенным. Возможно, необычным его делал открывающийся вид. Или стена, в которой его вырубили. Или даже сама комната, где это окно — несомненно особенное — находилось. Так или иначе, оно привлекло мой взгляд — идеальный круг без деревянных рам и стекла, словно вырезанный в картоне.
Комната, в которой я очнулась с памятью, чистой, как у младенца, тоже не была обычной. Если вы когда-нибудь видели пещеру изнутри — вживую или по телевизору — то можете примерно представить отделку стен. Шероховатый известняк.
На потолке — люминесцентная офисная лампа и вьющаяся проводка. Чёрные провода спускались к светильникам по бокам кровати — старомодным бра с абажурами из красного ситца.
В постели я обнаружила себя совершенно голой, целомудренно накрытой одеялом до подбородка. В связи с этим меня, естественно, заинтересовал платяной шкаф в углу комнаты.
Пол холодил босые ступни, и до своей цели я не дошла, а допрыгала. За створками, что имитировали бамбук, висели десять чёрных платьев и пиджак с брюками. Под одеждой, на нижней полке, блестели лакированные лодочки на символических каблуках. В ящиках аккуратными стопками лежало бельё, педантично рассортированное по цвету: чёрное к чёрному, белое к белому.
«Интересно».
За исключением брючного костюма, все наряды оказались одинаковыми. Не просто похожими — идентичными. Я сняла с вешалки платье и приложила к груди. Прямоугольное зеркало на стене отразило меня в полный рост.
Фасоном платье напоминало короткий плащ с поясом. Пуговицы на манжетах и воротник с жёсткими лацканами усиливали сходство с верхней одеждой. Юбка достигала середины бедра. Для офиса коротковато, но для романтической прогулки самое то. В ящике среди белья нашлась нераспечатанная пачка чёрных капроновых колготок.
То ли у кого-то был отменный глазомер, то ли я сама купила эту одежду, но села она идеально. Нигде не жало и не топорщилось. Даже косточки лифчика не впивались в кожу.
Прикрывшись, я почувствовала себя лучше, хотя в памяти по-прежнему зияла дыра. Я даже не могла назвать своего имени. И, говоря начистоту, женщина в чёрном платье, что смотрела из зеркала, была мне незнакома от слова совсем.
«Что теперь?» — спросила я себя и отправилась дальше исследовать странное место, в котором оказалась.
За ближайшей дверью обнаружилась ванная, крохотная, как углубление в пещере. Между умывальником и душевой кабиной было сантиметров сорок. То есть входить в комнату следовало не иначе как боком, и лучше — втянув живот.
«Славненько».
Другая дверь вела в коридор — место, явно заслуживающее моего внимания: за порогом словно начиналась другая реальность.
Стоило толкнуть створку — и тишины как не бывало. Звуки, запахи обрушились, перегрузив сенсорную систему.
Голоса, шарканье ног по камню, скрипы открывающихся и закрывающихся дверей. Коридор был полон суетящихся мужчин в одинаковых деловых костюмах. Незнакомцы спешили по своим делам, держа под мышками или прижимая к груди кипы картонных папок. Переговаривались, окликали друг друга и даже швырялись смятыми салфетками. В воздухе витала убойная смесь запахов: пот, затхлость подземелий, цитрусовые и древесные нотки крепких мужских парфюмов.