Узник покачал головой.
– Через несколько минут от него не будет толку. Да и от одежды тоже.
Я воспроизвела в памяти события вчерашней (или сегодняшней?) ночи. Вроде как он голым задом не щеголял.
Видно, у Акулины хранится стратегический запас штанов. Ну, или где раздевался, там и оставил. Может, Влада тянет на женщин постарше?
Я встряхнула голову, чтобы выгнать из неё непрошенные мысли.
– У вас, что – каждый месяц инвентаризация? – Не дожидаясь согласия мужчины, расстелила покрывало на полу. – Неизвестно, что будет этой ночью, а потомство ещё «спасибо» скажет.
Владислав выглядел ошеломлённым. Я бы и дальше любовалась на его вытянутую физиономию, но, как он верно заметил, время поджимало.
Села у лампадки и взяла справочник. Тот, кто составлял сие пособие, явно был худшего мнения об интеллекте детей. Зато я сразу поняла, почему против оборотня истинного, к коим не относился Владислав, бессильны соль и серебро.
Оборотни, или волколаки – считаются полноправной расой, также, как у нас, например, монголоиды. От нечисти их отличает наличие собственных территориальных границ, деление на административные единицы и, конечно, правительства. С одной стороны, открестившись от природного происхождения, они загнали себя в рамки, а с другой – обезопасили от посягательств на жизнь и здоровье, ведь убить полноправного гражданина другой страны – не то же самое, что убить нежить, нестесненную никакими обязательствами. Прикончить, кстати, их возможно холодным оружием. Голову с плеч, и дело с концом. Попытки просто почикать ножичком бесполезны в силу их быстрой регенерации.
Конечно, всë сказанное перемежалось предостережениями о чрезвычайной опасности данных субъектов, их когтистости, волосатости, моральной распущенности и агрессивности, чтобы маленькие детки носа не думали казать за пределы родного края.
– Кхм-кхм. – Еле нашла силы, чтобы оторваться от увлекательного чтива и не менее интересных иллюстраций. – Прошло полчаса, – донеслось из темноты.
– И? – Я удивлённо подняла брови, размышляя, для чего мне эта информация, и стукнула себя по лбу. – Точно! Как твоё самочувствие? Не хочется никого разорвать случайно?
Владислав погремел цепями.
– До второго вопроса не хотелось.
Ноги уже повернулись в сторону выхода (тело в последнее время вообще предпочитало жить своей жизнью), как до меня дошло.
– Ваше благородие изволит шутить? Занесу этот день в праздники.
Ненадолго повисло молчание. Затем он снова заговорил.
– Обычно сперва появляется боль. Минуты на две, и всё... Я уже в обличии.
– Это совсем не поддаëтся контролю? – Или не поддавалось, но я промолчала, чтобы не сглазить.
– Как сказать. – Судя по паузе, Владислав размышлял. – Я прекрасно осознаю, кто я, просто некоторые вещи воспринимаются чуть иначе.
Ну, естественно. Слушайся он одних инстинктов, сомневаюсь, что я бы добралась до Акулины живой.
– А раньше всё случалось точно по времени? – спросила я и едва сдержала ухмылку, вспомнив фильм «Интервью с вампиром». Иногда мозг тоже бунтовал против владелицы.
– Мы не следили за этим, – пожал плечами интервьюируемый, – лишь после случая с... – и вдруг запнулся.
– С Василисой? – Сегодня организм шёл против меня. Вот и язык не вовремя высунулся.
Цепи звякнули раздражëнно.
– Не злись, пожалуйста. – Я поспешила исправить ситуацию. – Было бы странно, если б я сидела, сложив руки, и не пыталась ничего разузнать о мире, в котором оказалась впервые. Пусть я не и не хотела здесь оказаться.
– Впервые и не хотела? – Похоже, у нас с Владиславом есть кое-что общее – переспрашивать сказанное. – Ты родилась здесь.
Глава 11.
– Погоди, что?
Сколько себя помню, история моего рождения до смешного напоминала сюжет сериала, что идут по «России».
До шестнадцати лет Марфа довольствовалась тем, что ей преподнесла судьба, то есть участью деревенской жительницы, а по совместительству – дочкой берегини. Проблема заключалась в том, что спасать людей и нелюдей от разных хворей до конца своих дней она не собиралась, потому, несмотря на наличие дара, уроки всячески саботировала. Пропуск урока по раскрытию личин и мороков привёл к тому, что в одно из путешествий в этот мир мама встретила папу, а любвеобильный папа не встретил сопротивления. И на приворот ведь не скинешь вину, так как не действуют на берегинь привороты.
Всё бы ничего, да возникла ещё дилемма. Обычно новоиспечённые папаши не стремятся признавать отцовство, а тут маменька не знала, куда деваться, так морской царь желал пополнить болота молодняком, а там и роды подступали. Откуда только признал? Не сколько в целях безопасности, а сколько из-за маминых амбиций мы перебрались в город.