Александр только приторно улыбнулся, тряхнул темной шапкой кудрей и процедил сквозь зубы:
— Нет, спасибо большое за информацию. Она мне обязательно пригодится.
Старый дворецкий не стал останавливать Алекса, когда тот, ловко обогнув слугу, слетел по лестнице. Александр двигался плавно, как пантера, вымеряя каждый шаг и каждое движение своего тела, чтобы раньше времени не выдать сестре и ее подруги своего присутствия. Он двигался быстро и уверенно, как хищник, заметивший жертву.
Жаль, что обычно он и был этой жертвой.
Лана сидела на диване, поджав под себя ноги, и нервно теребила пальцами воротник темной водолазки. Даже в летнюю жару девушка предпочитала закрытую одежду, и Алекс мог поклясться, что ни раз не видел ее открытых плеч или шеи. Лана сидела напротив кресла, в котором со сложенными в молебном жесте руками сгорбилась Амелия.
— Лана, прошу…
— Да, Лана, мы просим оказать нам эту честь.
Его голос ехидно оборвал Амелию. Александр замер в дверях, опершись плечом о дверной косяк и сложив на груди руки. Он взирал на двух девушек с высоты своего почти двухметрового роста, только чудом не задевая затылком потолок. Амелия переменилась в лице, стоило ей заметить Алекса. Лана же не обратила на него никакого внимания. Она продолжала теребить край воротника и нервно покусывала нижнюю губу, как будто Алекса не было одной с ними комнате.
— Расскажете, о чем речь? И кстати, — насмешливо заметил Алекс. — Я не слышал звонка. Когда она успела прийти. Или… она ночевала в доме?
Амелия открыла было рот, но Лана ее опередила, резко повернув голову и уставившись на Александра:
— Не все, что есть в этом мире, дано познать человеческому мозгу.
Лана его пугала. Нет, не так. Лана до чёртиков заставляла его ощущать первобытный страх. Говорила она всегда мало и невпопад. Чаще просто действиями показывала недовольство — висок пронзило фантомной болью. Но стоило ей открыть рот, как любой ее жест оказывался пылинкой на фоне пространных философских размышлений. Возможно, кто-то сидел в ее голове и подсказывал, что сказать в следующую секунду?
Напряжение, возникшее между Алексом и Ланой, взорвалось дверным звонком. Никто из прислуги его не услышал, и Амелия, вздохнув, кивнула ему в сторону входа.
— Алекс, будь добр, посмотри, кто там пришёл.
— Я схожу. — Лана вскочила с дивана быстрее, чем Алекс даже успел возмутиться.
Подруга Амелии пролетела мимо него, толкнув плечом, и Александр ойкнул, болезненно схватившись за него. Кожу обожгло раскалённым маслом даже сквозь одежду, а воздух стал неожиданно горячим. Немного отклонившись назад, Алекс выглянул в коридор, где Лана уже распахнула дверь и теперь смотрела на притихшую гостью.
— Добрый день, я к мисс Маккензи…
Алекс отлип от стены. В несколько шагов он оказался позади Ланы, разглядывая низенькую девушку перед ней. Огненно-рыжие волосы, россыпь веснушек на кукольном лице и большие карие глаза, напомнившие Алексу оленёнка. Незнакомка была милой, но слишком маленькой — лет пятнадцать, — так что он только присвистнул и фыркнул:
— Удивлён, что вы ищете ее здесь. Но если захотите — могу подсказать вам местечко, где можно ее найти.
— Алекс. — Появившаяся позади Амелия, шикнула на него и сдвинула в сторону, протискиваясь вперёд. — Постыдись.
— Ну, конечно. Мисс гордость родителей. Жаль, что любят они тебя не так сильно, чтобы смириться.
Он отошёл, недоверчиво косясь на склонившихся над девушкой сестру и Лану. Бедняжка, ступившая на порог дома Куэрво, едва не дрожала от охватившего ее волнения, сжимала поочерёдно тонки запястья в ладонях и никак не решалась посмотреть прямо в глаза кому-либо из них. Пока наконец не замерла, уставившись на плечо Ланы.
— Простите, пожалуйста. Меня зовут Мэри-Кейт. Мэри-Кейт Калверт, если точнее, — она неловко усмехнулась, подняв взгляд на Лану. — Я из театральной студии. Эйлин у нас преподаёт и сегодня должна была быть репетиция, но она не пришла. Мы забеспокоились. В школе сказали, что она часто бывала у вас, потому что отсюда ближе.
— Эйлин здесь нет, она…
— Умерла, — отстранённо продолжила за Амелию Лана. — Утонула. Жаль ее.
Алекс вздрогнул: даже для него сказать подобное было слишком. Он до сих пор ни разу за неделю не сказал себе, что Эйлин мертва. Нет. Он всячески избегал этого слова, предпочитая считать, что ее просто не существовало в его жизни. Лана Блейк была более категорична в высказываниях и даже переплюнула его своей циничностью.