Эти слова не тронули ее, как раньше. Она пристально посмотрела на меня. Я хорошо ее знал и видел эту обиду за километр. Она ненавидела меня за то, через что я заставил ее пройти. Ирония заключалась в том, что она действительно не знала, чем я занимался. Моя жизнь была построена на тайнах и лжи. Я не мог сказать ей правду. Если выдам хоть одну маленькую ложь, это вызовет цепную реакцию. Все они рухнут один за другим, как карточный домик, а я не могу этого допустить.
— Поговори со мной, — настаивал я, тепло глядя на нее так, как ей нравилось. — Расскажи, что творится в твоей хорошенькой головке.
Она наклонилась вперед и тихо сказала:
— Ты сидел здесь и говорил о том, как сильно любишь меня и скучаешь. И не сможешь воспитать нашего ребенка.
Я напрягся. Какое бы тепло я ни чувствовал, оно было потушено арктическим холодом, когда я услышал слово «ребенок». Я стиснул зубы и откинулся на спинку стула. Все шло не так, как я мечтал. Это превращалось в кошмар.
— Что ты хочешь, чтобы я сказал? — Рассеянно спросил я.
— А тебе не любопытно, как идут дела? Разве ты не хочешь знать, хорошо ли протекает беременность?
Я пожал плечами.
— Ну и что же?
Она пристально посмотрела на меня.
— Да, — сказала она твердым голосом. — Так и есть.
— Хорошо, рад это слышать, — был мой ответ, как у робота.
— Ты правда рад? Потому что, похоже, тебе на это по хрен.
Мои глаза расширились. Я никогда раньше не слышал, чтобы она ругалась. Элли всегда говорила очень тихо.
— Хит научил тебя грязным словечкам? — Это должна была быть хорошая шутка. Чтобы сломать лед. Но вместо этого… реакция, которую я получил, встревожила меня. Она замерла и отвела взгляд. Что-то странное промелькнуло на ее лице. Это было чувство, которое я никогда не испытывал от нее раньше. Чувство вины? Волнение?
Что-то было не так.
— Он заботится о тебе? — Спросил я, внимательно наблюдая за ее реакцией.
Элли не ответила сразу, но ее щеки порозовели. Она сжала руки, потом разжала их, и я понял, что она так делает, когда нервничает. Вопрос в том, что заставляло ее нервничать?
— Элли, — спокойно произнес я. Теперь не понимал, как это я не кричу. Внутри почувствовал, как ярость закипает и поднимается на поверхность. В глубине души я понимал, что происходит, но изо всех сил старался это не признавать.
— Да, — наконец прошептала она.
Молчание продолжало тянуться. Ее дискомфорт рос с каждой секундой, а беспокойство перевешивало мою терпимость.
Слова Мэтта…
Были ли это просто слова?
Или они были правдой?
Я чувствовал, как мое сердце разрывается изнутри. Неверие. Я столкнулся с моментом в своей жизни, о котором даже никогда не думал. Элли обманула меня. Никогда не подозревал, что она способна причинить мне такую боль.
Стиснув зубы, я выдохнул.
— Ты трахалась с ним, не так ли?
В глубине души я надеялся, что она будет возмущена моим вопросом. Черт, если бы она хотела это отрицать, я бы с удовольствием послушал. Мне хотелось ослепить себя ложью, что она могла так поступить со мной. Я уже знал, что это так, но умолял ее отрицать это.
Она облизнула губы и быстро заморгала. Ее глаза наполнились слезами, когда она посмотрела на меня. Та ярость, которую чувствовал раньше, была проклятым пламенем по сравнению с тем, что я чувствовал сейчас.
— Да, — прохрипела она. — Да, все так.
— Один раз?
Почему я мучаю себя?
Она покачала головой.
— Нет.
— Два?
Еще одно покачивание головой.
— Черт, сколько?
— Тебе лучше не знать.
Я наклонился вперед, склонил голову набок и прорычал:
— Что, мать твою, это значит, Элли?
Девушка не отпрянула, как я думал, она сделает. Она уставилась на меня, борясь с собственными эмоциями, и ответила:
— Именно то, что ты думаешь.
Я сжал кулаки. Мне хотелось, черт возьми, убить ее.
— И что тогда? Он будет играть роль папочки для нашего ребенка? Значит, вот как все будет происходить? Будешь жить в сказке, пока твой парень гниет в тюрьме, и трахаться с его братом?
Она съежилась от моих слов, но не отступила.
— Тебе наплевать на ребенка…
— Значит, это «да»? Ты убежала в закат вместе с Хитом. — Я горько рассмеялся, потрясенный таким поворотом событий. — Черт, разве это не здорово? Спасибо, Элли, что испортила мне жизнь.
Теперь она была в ярости.
— Испортила тебе жизнь? Ты хоть представляешь, через что мы с Хитом прошли? Думаешь, из-за того, что ты попал в тюрьму, все твои проблемы исчезли? Твои долги постучались в нашу дверь!