— Кокоро? Чт… — ониксовые глаза мальчика распахнулись, когда он неожиданно оказался прижат к земле, а над ним склонялась его горничная, чьи глаза горели ярким алым цветом, внутри которого был красивый рисунок чёрного цвета.
Сердце забилось от волнения, нет, Мадара не боялся её, напротив, то чувство, которое он испытывал было слишком захватывающе, чтобы он желал сбежать. Азарт становился всё сильнее и сильнее, а не признавать привлекательность Кокоро он больше не мог. Этот хищный взгляд, холодное лицо, которое ничего не выражало — это слишком захватывало сознание и душу. Как же ему хотелось подчинить её…!
— Я предупреждала вас, господин, — прошептала, слегка улыбаясь, девушка, приближая своё лицо к его лицу, — вам нельзя было приближаться, — шаринган закрутился в её глазах, — потому что вы рискуете сойти с ума, — она улыбнулась ещё шире, и Мадара понял, что сейчас его горничная не контролировала себя, была кем-то другим или же самой собой.
— Я уже сошёл с ума, — вдруг произнёс он, смотря ей в глаза с усмешкой, замечая, как она в удивлении распахнула глаза, — когда увидел тебя…
Эти слова вызвали в его собственном сердце переполох, и Мадара не мог не признать, что испытывал тёплые чувства к своей горничной, она стала частью его семьи, и потому он хотел защитить её. Возможно, она была как старшая сестра? Мадара не знал, какие чувства испытывают к сестрам, потому прикинул это так. Однако, он смог заметить, что глаза девушки становились более осознанными, пока девушка не поднялась с него, опустив голову так, что её глаза были прикрыты чёлкой.
— Спасибо, — тихо произнёс сын Таджимы, садясь и смотря на притихшую Кокоро, — за Хашираму, я не хотел, чтобы отец навредил ему, правда, я не думал, что он из клана Сенджу, — мальчик поднял голову вверх, смотря на небо и чувствуя себя необычно уютно рядом с горничной.
— Разве это важно? — спросила девушка, явно придя в себя, её голос был наполнен холодом, который обычно преследовал Мадару, он нахмурился, напротив желая, чтобы она перестала быть такой холодной.
— Наверное.
— Забудьте о том, — начала говорить девушка в привычно вежливой форме, поднимаясь с земли и отряхивая одежду от грязь, — что между нашими кланами война, если он вам нравится, то сделайте так, чтобы люди жили в мире и больше не погибали друг за друга, станьте отличным главой клана и приведите наши кланы к миру, чтобы больше не было общего круга ненависти, — её слова эхом повторялись в голове мальчика, который с удивлением смотрел на протянутую руку Кокоро, принимая её и поднимаясь с земли.
— Круг ненависти, — повторил Учиха, опуская взгляд на их сцепленные руки, он так и не отпустил её, — временами возникает ощущение, что ты не из этого мира, — произнёс Мадара, вспоминая о том, насколько она удивительна, — почему ты стала моей горничной? И что за контракт у тебя и моего отца? — мальчик крепко сжал её руку, серьёзно смотря на лицо девушки.
— Я стала горничной из-за контракта, — она посмотрела в сторону, куда-то вдаль, — такого было моё условие, взамен на то, что я буду исполнять обязанности правой руки главы клана, — Мадара замер, вдруг понимая, что всё было не так просто вокруг него, — Таджима искренне ценит силу и ум, потому он хотел приблизить меня к клану настолько, насколько это возможно, а желательно привязать, чтобы я делала всё, чтобы клан процветал.
— Разве ты этого не делаешь? — Учиха удивился, когда его горничная пропустила ироничный смешок.
— Меня не интересует клан, — эти слова заставили сердце Мадары вздрогнуть, — привязанность — это гиблое дело, потому я не желаю связывать свою жизнь с кланом, — ещё один удар по душе и сердцу мальчика, он опустил голову.
— Тогда почему ты поставила такое условие моему отцу?
— Кто знает, — она неожиданно улыбнулась, смотря куда-то вдаль, словно погрузившись в воспоминания, эта картина заставила Мадару замереть, — а контракт — это секрет, который вам нельзя знать, господин, — её лицо снова стало холодным.
Мадара вздохнул, чувствуя, что еле пережил эту улыбку от Кокоро, это было слишком захватывающе, потому что было настолько редко и невероятно.
— И кое-что, что я обязательно должна буду сказать вам, перед тем, как мы вернёмся в клан, — почему-то эти слова прозвучали достаточно подозрительно в глазах мальчика, — боритесь в команде с кем-то, а не в одиночестве, Мадара-сама, — она взглядом указала ему на руку, — потому что одному намного легче потерять то, чем дорожишь намного больше своей жизни, а команда может помочь вам защитить это.
— Ты… — он хотел что-то сказать, но потом отвернул голову, говоря первое, что пришло в голову, — потренируешь меня?
— В следующий раз, господин, — Кокоро тепло улыбнулась ему, заставляя мальчика в удивлении распахнуть глаза, когда она ткнула его двумя пальцами в лоб, Мадара схватился за лоб, смотря на неё, он слегка надулся, вызывая тёплый взгляд со стороны.
— И когда он будет?
— Узнаете, — она прикрыла глаза, чувствуя странное тепло внутри, которое заставляло голос внутри неё замолчать. Это было слишком прекрасно, ведь тишина, которую она слушала была намного приятнее, чем этот голос, который вечно говорил о смертях и боли.
***
Кокоро вернулась в клан, где ей предстояло встретиться с главой клана, который определённо будет говорить о том, насколько плохо она поступила. Девушка тяжело вздохнула, отпуская руку господина и создавая рядом клона, которого отправила с ним, под озадаченный взгляд, а после тихо извинилась… и исчезла в белой вспышке.
Мадара нахмурился, смотря на пустое место, и вновь не понимая действий своей горничной, которая казалось, как только переступила территорию клана, тут же вернулась на ту же точку их отношений, словно они не стали ближе, напротив, всё осталось ровно также, как и было.
Кокоро появилась перед зданием старейшин, где её сразу окружили, как преступницу, а после вышел глава клана в сопровождении со старейшинами. Он хмуро смотрел на неё, с некоторой досадой.
— Ты должна была быть лучшей куноичи, Кокоро, — тихо начал говорить Таджима, холодно смотря на дочь своего товарища, — но что вышло? Ты предала клан, когда лишила возможности убить главу клана Сенджу и его отпрысков.
Девушка не возмущалась, ничего не говорила, показывая всем своим видом, что прекрасно понимает серьёзность своего поступка. Ей начали перечислять ошибки, которые она допустила, к примеру то, что она сбежала, то, что она защитила врагов, то, что она использовала опасную технику на семье главы клана, то, что она поманила за собой наследника клана, последнее было приписано по сути просто так, но Кокоро не стала этого отрицать. Она молча слушала всё, что ей говорили и принимала так, как они говорили.
— И что из этого выходит? — задал риторический вопрос Таджима, нахмурившись, — Смертная казнь.
На его слова девушка лишь слегка улыбнулась, она как никто другой понимала главу клана. Он, даже если не хочет ей вредить, будет это делать, потому что делает это во благо клана, её смерть станет опорной точкой для Мадары-сама в пробуждении особой стадии шарингана. Ясно дело, что Таджима уже знал о том, что его сын пробудил два томое, а смерть его горничной, станет хорошим стимулом, как для Мадары, так и для Изуны.
— И что вы сделаете? — она слегка наклонила голову, будучи готовой использовать иллюзии для защиты, она может разрушить их сознание за секунду в реальном мире, и за всю жизнь в цукиёми
Таджима подавил тяжёлый вздох. Он никак не ожидал подобных действий с её стороны и был очень удивлён, да и ко всему прочему, он был поражён тому факту, что девушка способна затягивать в гендзютсу без последствий, тогда почему же все её жертвы возвращались безумцами? Этот вопрос не уходил из его головы долгое время, но он заметил её странное состояние, когда она сбегала от них. Явно в чём-то была причина, которая играла важную роль в решении девушки. Ко всему прочему, не мог глава клана убить её на самом деле, просто не мог.