— Откажись от миссии, — эти слова, наполненные властной, приказной ноткой, заставили девушку разозлиться, её расслабленное лицо, сразу стало напоминать морду недовольной кошки, которая готова расцарапать тебе лицо в любой момент.
— Ты решил воспользоваться моментом, так? — впервые Кокоро оттолкнула с силой от себя мужа, усиливая себя с помощью чакры, а после направляясь к лестнице, пока она поднималась, то произнесла, — я пойду, если ты не хочешь, то сиди тут, попрошу Рао пойти со мной, — это имя тут же вызвало гнев внутри мужчины, который быстро догнал её и, больно сжав плечо, развернул к себе, говоря с холодной яростью:
— Рао? Любовника своего позовёшь? Мерзкая… — его язык не повернулся продолжить, Учиха прикрыл глаза, не отпуская жену из крепкой хватки, которая слегка нахмурилась от лёгкой боли, от которой уже успела отвыкнуть, — идиотка, — глава клана тяжело вздохнул, отпуская руку и проходя вперёд, решив собрать вещи.
Имя Рао часто упоминалось в разговорах Кокоро, потому оно вызывало лишь негативные эмоции со стороны мужчины, потому что его сомнения на тот счёт, была ли верна ему жена, всегда продолжали витать вокруг сознания, не давая успокоиться. Мадара не верил ни во что с её стороны, потому что она вышла замуж за него только потому что это её работа! Она ведь его горничная! Она скорее всего знала о предсмертной записке и предполагала, что они в любом случае будут в браке, независимо от желания!
— Я схожу к дедушке, — резко развернувшись в сторону выхода, поставила перед фактом Мадару Кокоро, удивляя своим поведением, потому что оказалась настолько резка и непривычна, что заставляла почувствовать страх…
Мадара прикусил до крови нижнюю губу, ударяя о стену и опираясь о неё после лбом. Почему каждый раз всё приводило к одному? Всякий раз, когда он проявлял заботу о ней, чувствуя только самые искренние чувства, приводило лишь к ссорам и конфликтам между ними. Это заставляло его сердце разрываться, Учиха схватился за грудь, чувствуя неимоверную, неизмеримую тяжесть где-то там, странное, беспокойное ощущение, причём очень слабое, но в тоже время навязчивое. А также грусть… Да, именно она, каждый раз, когда Мадара видел её спину после их ссор, он чувствовал грусть, вину и… тоску. Казалось, что те времена, когда они могли нормально общаться, больше никогда не вернутся. Это очень пугало его и заставляло чувствовать тяжесть, Мадара хотел вернуть всё к началу, чтобы между ними всё было хорошо, чтобы Кокоро увидела его заботу и чувства, а не… отвергала их.
Мужчина тяжело вздохнул, понимая, что всё снова закончилось мерзко… он почти что назвал свою жену этим отвратительным словом. Мадара сжал кулаки, чувствуя ненависть к себе, нельзя, ни в коем случае, ему нельзя было оскорблять свою жену, потому что она часть него, она та, кто заставляет его вести себя так, будто ему лет пятнадцать, словно он мелкий мальчик, который не умеет контактировать с женщинами… хотя, Учиха грустно усмехнулся, так оно и было, он никогда не общался с ними, только использовал проституток по назначению.
***
Кокоро прикусила внутреннюю сторону щеки, чувствуя во рту вкус железа, который отрезвлял сознание. Какого чёрта он стал таким ублюдком? Девушка почувствовала дрожь в теле, которая было не понятно от чего, то ли от обиды, то ли от вины, то ли от грусти, то ли от того, что он поступал так с ней, не замечая её стараний… Кокоро каждое утро старалась подать ему горячий обед, внимательно наблюдая в какое время он встаёт, всегда старалась подготовить лучшую одежду и поддержку в работе… И что в итоге?
Девушка быстро дошла до дома старейшины Фукасу-сама, который находился не так уж и далеко от их дома. Учиха тяжело вздохнула, стараясь привести чувства в норму, после чего слегка улыбнулась и постучала в двери, входя, оповещая голосом о своём прибытии:
— Дедуля Фуку, это я! — в ответ послышалось привычное ворчание, которое обычно встречало её здесь, это вызвало тёплую улыбку на лице девушки, которая быстро сняла обувь и прошла в гостиную.
— Чего тебе? — почему-то сегодня у старика было отвратное настроение, как отметила принцесса клана, она наклонила голову, прикрывая рот рукой и произнося с насмешкой:
— Старик проснулся от криков петухов соседей?
— Каких петухов? — Фукасу замер, вспоминая о том, есть ли животина у кого-то в клане, — ах, ты мелкая девчонка, нету у меня соседей! Иди сюда, я тебе сейчас устрою!
— Хе-хе-хе, — Кокоро посмеялась, а после получила тростью в бок, слегка вскрикивая от удивления, — старик, не избивай меня!
— Заслужила, мелочь пузатая!
— Я замужняя женщина, мне почти тридцать, старик!
— Ну-ну, а ведёшь себя, как пятилетка вредная, — лицо девушки приобрело алый оттенок, она надулась, скрещивая руки на груди и бубня в ответ:
— Сам ты дед противный, вечно ворчишь, да пердишь… Ай!
— Юная леди, кто научил вас таким манерам! Я вас немедленно отправлю к учителю! — с раздражением произнёс Фукасу, не ожидая таких слов от девушки, да что тут, от жены главы клана!
— Бе-е, — Кокоро высунула язык, ребячась, — я ухожу на миссию.
— Теперь ясно, почему ты, мелочь, чувствуешь безнаказанность, — проворчал Фукасу, поглаживая бороду, — будь осторожней на миссии, тебе в будущем ещё быть матерью.
— Эм, — Кокоро отвела взгляд, с грустью смотря в окно, — старик, уверен ли ты, что мы уживёмся? У нас характеры разные, там, да, он ещё и ворчит, как ты прямо, но мы почти не ругаемся, так, немного спорим, вот.
— Хн, — Фукасу чувствовал ложь в словах своей внучки, которая говорила очень много бесполезных слов, явно врала, — когда я был молод, и моя третья и последняя жена, которая подарила мне любимого сына, оставила нас, я долго думал о том, как же меня привела жизнь к такой безрассудной и глупой женщине, и вскоре понял, что… — он остановился, голос был наполнен тоской и некоторой любовью, которую никогда не слышала Кокоро.
— …что?
— Что я просто любил её такой, какая она есть, — тёплая улыбка, даже несколько детская, яркая и непривычная, появилась на лице старика, разглаживая морщины, — меня привлекла настоящая она, а не то, кем она пыталась быть рядом со мной и моим окружением, я просто любил её, не знаю за что, но те чувства, стали фактором, по которому я не хотел отпускать её к другим мужчинам, та причина, по которой мне приходилось показывать ей совершенно другую сторону себя, которую пришлось открывать самому, чтобы она не оставила меня из-за моего мерзкого характера.
— Во-во, он точно мерзкий у тебя, старик, — покивала головой Кокоро, тут же получая тростью в бок и крича, — не бей меня!
— Заслужила, мелочь! — пробурчал Фукасу, вдруг хитро усмехаясь, — Ты-то на меня очень даже похожа в молодости…
— Я… — Кокоро театрально испугалась, хватаясь за сердце, — Я стану такой же ворчливой? Нет уж! Я умру раньше, ну ег… Ай!
— Цыц! Умирать она мне тут вздумала, бестолочь! Рискни, я на том свете буду избивать тебя вдоволь, — слегка устрашающе посмеялся Фукасу, чувствуя тепло в душе, как и боль в теле, которая не оставляла его последние дни.
— Тогда лучше жить, — согласилась Кокоро, прекрасно понимая, что он так выразил заботу, а после она посмотрела на время, немного хмурясь, — мне пора, думаю, Мадара будет не в восторге, если я опоздаю.