Вошел и вроде бы извиняется:
— От ребятишек из интерната еду, так что при параде… Не удивляйся, спешил.
Это у них шефство такое — над интернатом для неполноценных от рождения ребятишек. И Ленька, когда туда ездит, всегда старается в самом лучшем виде быть. Говорит: им это, ребятишкам, для моральной поддержки надо — выглядеть!
Все, кто в столовой был, внимание на Леньку обратили.
А он ко мне подходит и спрашивает:
— Ну, как, мама, отдыхаешь?
— Хорошо, — говорю, — сынок, отдыхаю.
— Лечат? — спрашивает.
— Еще как, — говорю, — лечат с утра до ночи, только и делают, что лечат.
— Никто не обижает?
Ну, я вроде подумала и говорю серьезно:
— Обижает тут один… — А сама смеюсь.
— Кто обижает?
Показываю на того толстого глазами, дескать, он. Ленька прямо как в театре разыгрывает: встает с места, вроде соображает, что же делать, потом поворачивается и тихонько так идет через всю столовую. Останавливается перед столиком толстого и, будто милиционер, спрашивает:
— Фамилия ваша?
— Бальзин, — говорит тот, — моя фамилия. А в чем дело? — И глазки у самого забегали, по сторонам озирается.
— Из какой организации?
— Главмосстройпроект, но в чем дело, товарищ?
— Там сидит моя мама, Бальзин. Присмотритесь и запомните. Если она еще раз пожалуется, мне придется вас перепроектировать, и тогда, возможно, ни жена ни сослуживцы вас больше не узнают. — Сказал и повернулся, пошел ко мне. Спрашивает тихонько:
— Не слишком?
— В самый раз, — говорю, — Леня. Таких обязательно пугать надо, а то очень уж они нахальные стали.
С полчаса Ленька со мной побыл, ужинать не стал, хотя и предлагала ему сестра-хозяйка, нет, не стал — дела. У него всегда дела.
На другой день все спрашивают: ваш сын кто?
Как ответить?
— Мне — сын. А вообще — человек»
Смеются. Ясное дело — человек.
— Кем работает?
Объясняю — летчиком. Опять смеются — просто летчиком?
Тогда я сама спрашиваю:
— А какие еще бывают летчики?
— Может, генерал он или большой начальник какой?
— Нет, — говорю, — не начальник и не генерал, хотя на войне был.
— И Героя на войне получил? — спрашивают.
— Нет. После войны. Он самолеты испытывает новые. Вот дали…
И все мне после того еще больше улыбаться стали.
Приятно, врать не буду. И неудобно как-то. Вроде нахвалилась. Хотя я ничего лишнего не сказала.
Скоро уезжать. Жалко. Привыкла я тут. Нравится. И боюсь врачам сказать, что лучше нисколько не стало. Печет сердце, как пекло. Неохота им говорить. Они старались. Это я понимаю. Видно, лучше лечить медицина пока еще не может. Чего же людям зря настроение портить? Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Верно говорю. Только от этого не легче — пожить-то еще охота.
Вот письмо намедни получила.
«Дорогая Евдокия Ивановна, здравствуйте!
Как вы себя чувствуете? Мы вас часто вспоминаем. И сына вашего, хотя видели его всего раз. Вы, наверное, очень счастливая мать — такого героя вырастили, и он к вам так нежно относится. Взрослый, а говорит: мама! Надо же.
Я тогда так растерялась и очень расстроилась, даже не поблагодарила вас, что заступились за меня. Спасибо вам, добрый и справедливый человек.
Желаю вам, Евдокия Ивановна, хорошего здоровья и счастья.
Приезжайте к нам еще. От всех девочек вам привет.
Если захочется, напишите, буду очень благодарна, а то скука — работаешь, работаешь, и даже в Москву съездить некогда. Только и развлечение — в кино иногда сходишь. И молодежи нет. У нас, сами видели, какие отдыхают.
Мария Федоровна, старшая сестра, на войне была, знаете, как она наших отдыхающих называет? Бэу, что по-военному значит — бывшие в употреблении. Конечно, это она не про таких, как вы, говорит, а как тот, толстый, фамилию его позабыла.
Ну, все, и так вон сколько написала. Целую вас. Людмила Попова».
Славная девчоночка эта Люся. Хотела ей сразу ответ написать, сунулась, в доме ну как шаром покати, клочка бумаги не оказалось.
Вообще-то что мне писать? А все-таки чудно — нет как нет. Зато, пока в комоде рылась, старенькую папочку нашла. Уж и позабыла про нее совсем. Открываю, а там справки всякие, бумажки потрепанные. И чего только нет" — удостоверение члена МОПРа отца нашего. Кто нынче помнит МОПР? Общество такое было. Международное, для помощи революционерам. Справка о прививке оспы. "Сия дана Габову Лене…" Видать, перед пионерским лагерем оспу ему прививали. Корешки хлебной карточки. Пятьсот пятьдесят граммов на день. Рабочая карточка, остальным норма меньше была. Справка из домоуправления на площадь, что излишков у нас нету. Излишки! Семнадцать с половиной метров комната на троих, какие там излишки…