– Сюда, господа, – сказал он, и повел нас к стойке регистрации, где нас встретило еще одно улыбающееся лицо.
– У вас бронь? – спросила женщина с бейджиком «Пэм». Когда мы кивнули, она спросила: – Под каким именем?
Эйс оглянулся на меня, ожидая узнать, какое же имя я выбрал, и я ухмыльнулся. – Думаю, у вас записан Принц Чарминг. Стойте, нет…Чип и Дейл?
– Чип и Дейл? – переспросил Эйс, его глаза расширились от неверия. – Слишком очевидно, не считаешь?
Я постучал по губе, притворившись, что обдумываю это.
– Ты можешь быть прав. Ой, я знаю, под каким, – я перевел взгляд из стороны в сторону, чтобы убедиться, что никто нас не подслушивает, а затем наклонился над стойкой и театрально прошептал:
– Леди и Бродяга.
– Что? – спросил Эйс, а затем его улыбка сползла, когда он понял, что я серьезно. – Нет. Ни за что. Леди и Бродяга?
– Шшш, – сказал я, бросая взгляд поверх его плеча и убеждаясь, что горизонт чист. – Это вообще–то секрет.
– Слава тебе, блять, господи за это, – сказал Эйс, качая головой женщине, которая наблюдала за нами с весельем. – Ладно. Могло бы быть хуже.
– А что по твоему мнению хуже? – спросил я.
– Те сестры из «Холодного сердца». Пара принцесс. Белоснежка и Ворчунья.
– Потому что мы оба знаем, кто Ворчунья в этой паре, – поддразнил я, а затем перевел взгляд на работницу за стойкой, которая похоже уже нашла нашу бронь, пока мы разговаривали, потому что ее глаза стали еще больше.
– Извиняюсь, что сразу же не узнала вас, мистер…Леди и…Бродяга, – сказал она, протягивая нам ключ–карты от нашего люкса.
– Не стоит извиняться, Пэм, – сказал Эйс, убирая карточку в карман. – Я уверен, что все имена, которые называл мой жених, сбивали вас с толку. К тому же, я совсем не похож на Леди… – он стрельнул взглядом в меня. – …или Бродягу.
Я посмеивался всю дорогу до нашего люкса на верхнем этаже, который выходил окнами на белоснежный песочный пляж и кристально–синие воды озера Берри. Он был роскошен, чего и следовало ожидать от отеля такого уровня, но по–прежнему был тем, к чему я не мог привыкнуть. Я останусь здесь только на сегодняшний вечер и субботнюю ночь, поскольку завтра вечером мы будем на репетиционном ужине в доме моих родителей. И мы выбрали следовать традиции и не видеться до дня нашей свадьбы, пока я не спущусь с той грандиозной лестницы, на которую недавно показывал Эйс.
Меня пробивала дрожь волнения, и когда дверь захлопнулась за коридорным, руки Эйса обхватили мою талию и потянули назад. Он свалил меня на огромную, королевского размера кровать, приковал мои руки над головой и оседлал мои бедра.
– Ты, Мечта, в больших неприятностях, – сказал он, но изгиб его губ означал, что это те неприятности, за которые я с радостью понесу наказание.
Я завозился под его хваткой, только вынуждая его сжать сильнее.
– Хмм. Ты очень сильный для Леди.
Глаза Эйса потемнели, когда он навис надо мной.
– Ты намекаешь, что ты Бродяга в данной ситуации? – а затем, так же быстро, как он затащил меня на кровать, он перевернул нас, так что я лег поверх него. – Давай. Докажи это.
Глава 17
Необычные корни
После нашей небольшой пробежки по аэропорту, я понимал, что всего лишь вопрос времени, когда весь мир поймет, для чего мы приехали во Флориду, и оказался прав. К счастью, уже были приняты меры безопасности для места проведения церемонии, которое на сегодняшний день было тщательно закрыто, и одновременно с тем Пейдж следила за его подготовкой, как и за репетиционным ужином в доме Прескотов, куда мы именно сейчас и направлялись.
И поскольку нам нравилось делать все нетрадиционным способом, мы не стали проводить репетицию церемонии заранее. Для команды Пейдж потребуется много времени, чтобы подготовить все детали, и поскольку наше место проведения будет оцеплено чуть больше суток, мы проведем репетицию завтра – по отдельности. Что лично для меня хорошо, потому что я хотел увидеть, как Дилан впервые спускается с той грандиозной лестницы, и чтобы это было по–настоящему. Перед всеми нашими друзьями и семьями, связать свою жизнь с моей, а мою – с его.
Когда наш водитель проехал первый охранный пост вдоль длинной, грязной дороги, которая вела к месту нашего назначения, несколько машин, преследовавших нас, припарковались по обочинам дороги, камеры высунулись из окон, и они начали щелкать снимки.
– Видел? – спросил я, сжимая ладонь Дилана, когда мы начали петлять по теперь уединенной дороге. – Классная идея устроить вечеринку здесь в такой глуши.
Дилан оглянулся через свое плечо на машины, которые все так же оставались припаркованными у обочины дороги, без возможности проехать дальше. Он повернулся обратно и шумно выдохнул, а затем улыбнулся мне.
– Ты отлично придумал.
– Не–не, это была идея твоих родителей, – ответил я, когда мы перемахнули через второй контрольный пункт. Всего их было три, и это помимо охраны в штатском, которая уже рассредоточилась вокруг дома Прескотов. А когда двухэтажный, бревенчатый дом показался на горизонте, глаза Дилана расширились. Зигги и Солнышко растянули повсюду гирлянды из огоньков – они свисали с многочисленных деревьев, окружающих собственность, и перекрещивались между домом и беседкой, и когда машина остановилась, я так же видел, как далеко они зашли. Здесь было чертовски впечатляюще.
– Солнышко, Зигги, – обратился я, когда мы вылезли из машины и заметили, как они направлялись к нам для приветствия. Я оставил поцелуй на щеке Солнышка, а затем пожал руку Зигги, а он притянул меня в объятия и похлопал по спине. Они оба были легко одеты: она – в длинном, летящем сарафане, а Зигги – в шортах и свободной, белой льняной рубашке, которая очень походила на те же, что мы с Диланом выбрали для вечера. Солнце уже скоро сядет, от чего жара немного поутихнет, и надеюсь, обеспечит прохладным ветерком, но нам не нужны были ничьи тепловые удары , поэтому мы указали в приглашениях свободный стиль одежды.
– Ой, вы оба такие красавчики, – сказала Солнышко, отступая на шаг назад, чтобы получше рассмотреть нас. – Зиг, разве они не выглядят очень счастливыми.
Рука Дилана скользнула на мою талию, когда Зигги ухмыльнулся нам.
– Они выглядят как парочка молодоженов, – ответил он.
– Почти молодоженов, – поправил Дилан. – Но дайте мне сутки, и я исправлю это.
Я ничего не мог с собой поделать и поцеловал его в тот момент, прямо на глазах его родителей, и улыбка Дилана стала только шире, когда я отстранился. Я всегда очень осторожен с ним на людях, всегда контролировал, что камеры не поймают ничего кроме держания за руки, но Дилан в этом был полной противоположностью. Ему нравилось публично демонстрировать чувства, он не мог без этого. Он говорил мне раньше, что обожал ту печать собственности, которую я демонстрировал всему миру, когда я целовал его и брал свое. Не уверен, что когда–нибудь мне станет комфортно делать это перед камерами, но, по крайней мере, здесь, в безопасном окружении наших семей и друзей, мы могли быть собой и не волноваться об остальном мире.
Когда Дилан, похоже, снова вернул себе способность мыслить, он оглянулся на своих родителей и спросил:
– Остальные уже приехали?
– О, да, – ответила Солнышко с улыбкой. – Вы двое последние, но прежде чем мы пойдем туда, мы с Зигги хотели провести вас к беседке на минутку, если вы не возражаете.
Я кивнул, а Дилан взял меня за руку.
– Конечно, Солнышко. Ведите куда нужно.
Зигги протянул свой локоть своей жене, и как только она скользнула своей рукой в его изгиб, он направился по вымощенной дорожке, которая обводила дом с одной стороны и огорода, где я впервые познакомился с Зигги.
Когда мы проходили мимо квадратных ящиков, я бросил взгляд на одну из табличек и спросил: