Итак, все сводилось к вопросу: зачем пришёл босс?
— Макс… Как думаешь, может ли президент… — Альберт нахмурился.
— Не ходи вокруг да около. Говори прямо, — посмотрел на мужчину Сафин.
— У меня есть только одно предположение относительно сегодняшнего визита босса, — ответил Феноев.
— И какое же? — заинтересовался режиссер.
— Если мужчина вдруг начинает вести себя ненормально, здесь должна быть замешана женщина! Сегодня мы проводим кастинг на роль второго плана! Как думаешь, мог Садовский приехать ради… актрисы второго плана?
— Хочешь сказать, он пришёл на прослушивание из-за какой-то актрисы? — засомневался Макс.
— А ты думаешь, может быть какая-то другая причина? — Феноев заговорщицки улыбнулся.
— Тогда… — режиссер почувствовал себя неловко.
Насколько он знал, сегодня на прослушивание должна была прийти только одна актриса со связями. Кажется, ее звали… Виктория Мезоева.
Сафин не был до конца уверен насчет ее связей, но недавно ему позвонил один высокопоставленный человек и договорился о прослушивании для этой девушки. Он попросил их о ней позаботиться.
— Может, это Мезоева? — задумчиво пробормотал он.
Продюсер улыбнулся:
— Я видел резюме этой актрисы. Она всего лишь студентка столичного театрально-драматического училища. У нее даже нет портфолио. Разве она могла попасть на прослушивание без связей? Думаю… это она.
— Не может быть. Никто никогда не видел босса с женщиной. Кроме того, с его статусом и положением, разве мог он приложить столько усилий ради простой актрисы… — Макс выглядел озадаченным.
— Старина Макс. Босс, в конце концов, мужчина, — продюсер улыбнулся.
— Тогда что будем делать? — режиссер пребывал в растерянности.
— А что мы можем сделать, кроме как следовать обычной процедуре и просто выбрать на эту роль эту, как её… Мезоеву? Какими бы ни были наши принципы, они не важнее желания Кирилла Садовского. Помни, мы должны отнестись к этой девушке с должным уважением, — ответил Альберт.
Глава 13
***
Через несколько минут комната для прослушивания была готова.
Актрисы нервно ждали снаружи начала кастинга.
Вскоре они — после того, как называли их номера — одна за другой начали входить в зал.
Яна не собиралась здесь надолго задерживаться. Развернувшись, она уже собиралась уходить, когда из зала в спешке выбежал один из сотрудников.
— Номер 33! Где номер 33?
После того, как мужчина увидел на груди девушки нужный номер, его лицо просветлело:
— Да что ж с вами такое? Почему не отвечаете? Проходите быстрее!
Поняв, что сотрудник ошибся, Яна покачала головой:
— Я… я не…
— Поторопитесь! Если сегодня что-то пойдёт не так, я стану безработным!
Ошеломлённую девушку попросту затолкали в помещение, не дав возможности открыть рот.
— Режиссёр сейчас придёт, успокойтесь!
Когда он закончил говорить, в зал один за другим вошли продюсер, режиссёр, помощник режиссёра, сценарист и другие члены съёмочной команды.
Яна, только и могла, что замолчать.
Режиссёр, обведя взглядом девушек, спросил:
— А где двадцать девятый номер?
— Её ещё нет… — прошептал кто-то из сотрудников.
— Что?! — Сафин внезапно разозлился.
Все присутствующие знали, насколько он ненавидит непунктуальных артистов.
Поняв, что режиссёр сейчас разразиться гневной тирадой, Феноев прошептал ему на ухо:
— Макс, двадцать девятый номер — Мезоева.
Сафину не оставалось ничего иного, кроме как проглотить свой гнев:
— Тогда давайте ещё немного подождём.
— Подождём?
Все присутствующие на прослушивании актрисы были удивлены. Каждый, кто хотя бы раз пробовался на роли в фильмах Макса Сафина, знали — если актриса не была пунктуальна, она немедленно исключалась. Почему на этот раз он решил изменить своим принципам?
Спустя примерно полчаса…
— Простите, я опоздала.
Наконец, в зал с надменным видом вошла Виктория Мезоева в сопровождении женщины лет сорока.
Чтобы выглядеть взрослее, девушка сегодня нанесла более строгий макияж и сделала элегантную причёску. Она была одета в дизайнерский костюм от известного бренда, который обошёлся ей не меньше, чем в сто тысяч юаней.
Её мать тоже превратилась в модную леди.
— Привела свою семью на прослушивание? — хмыкнула одна из актрис, посмотрев на дочь и мать.
— Не твоё дело, — холодно ответила Валентина Ивановна, никогда не отличавшаяся тактичностью и скромностью.
Разве все эти люди могут с сравниться с её дочерью? Вику поддерживала сама Алина Линёва, лично организовавшая для нее прослушивание!
— Ха-ха, это, видимо, госпожа Мезоева. Все в порядке. Не волнуйтесь. Пожалуйста, присаживайтесь, — увидев девушку, продюсер Феноев, улыбнувшись, поднялся.
— Благодарю, — заметив вкрадчивое отношение к ней продюсера, Виктория перестала сомневаться. Она стала надменной и холодной.
Она не ожидала, что Алина обладает такой властью, что даже продюсер вынужден был ей поклониться.
Валентина Ивановна тоже стала более уверенной и высокомерной.
Пришедшие на прослушивание актрисы более внимательно присмотрелись к матери и дочери.
Кто они такие, что даже продюсер хотел их умаслить? И есть ли у них самих тогда шанс?
Однако режиссёр Сафин всегда славился тем, что делал упор на актёрское мастерство. Он ведь не пойдёт против собственных принципов, независимо от связей этих матери и дочери?
Яна в этот момент сидела в дальнем правом углу, на значительном расстоянии от своей тёти и кузины. Поэтому они её не заметили.
«Влияние Алины так велико?» — девушка нахмурилась.
Хотя её сестра поддерживалась как семьёй их отца, так и семьёй её жениха Вадима, она не могла протянуть руку так далеко…
Вскоре началось прослушивание.
В центре зала стояла кровать, на которой лежал манекен, играющий роль главного героя.
Сцена была очень простой. С мужчиной произошёл несчастный случай, в результате чего он попал в больницу. Женщина, являющаяся его давним врагом, пришла к нему на переговоры.
Было много актрис, претендующих на эту роль, так что конкуренция была очень жёсткой. Все претендентки имели отличную квалификацию.
Первой прослушивалась новая актриса, в последнее время ставшая довольно популярной.
Манекен неподвижно лежал на кровати.
Молодая актриса заметно нервничала. Глубоко вздохнув, она прошептала:
— Я смогу это сделать!
— Начинайте! — скомандовал режиссёр.
Актриса, кивнув, снова глубоко вздохнула. Подойдя к кровати, села на стоящий с ней рядом стул.
Начала поправлять одеяло на манекене. Глядя на глупое лицо куклы, она изо всех сил пыталась сдержать эмоции. Вот скажите, как она может нормально играть, глядя на эту смешную рожу?
Когда режиссёр, не выдержав, негромко закашлялся, она, наконец, вынырнула из задумчивости и произнесла свою реплику:
— Ты… в порядке?
Лицо Макса Сафина вытянулось. Он прервал её выступление, сердито взревев:
— Вы не можете играть, потому что ваш оппонент — манекен?! Реквизит настолько смешной, что вы не можете нормально сказать свою реплику? Сколько раз вы едва не засмеялись?!
Сафин был широко известен своей язвительностью и никому не давал пощады.
Как только он начал говорить, актриса побледнела. А остальные присутствующие, напротив, покатились от смеха.
Яна с сочувствием посмотрела на актрису.
На самом деле, её нельзя было винить. Если бы это был живой человек, он хотя бы смог создать атмосферу и вовлечь её в игру. Но манекен был неподвижен, что было слишком неловко.
Не говоря уже о том, что эта роль была слишком сложной.
В любом случае, это никак её не касалось.
Яна посмотрела по сторонам, думая, как бы отсюда незаметно ускользнуть, но дверь была плотно заперта.
Шоу, меж тем, продолжилось.
Следующими шли ещё три актрисы. В общем, они играли неплохо — намного лучше первой актрисы — но они не смогли продемонстрировать сущность властной женщины — президента компании. Они были более жёсткими, но далёкими от идеала Макса Сафина.