Вот они и встретились вновь, правда, не на узкой дорожке, а на достаточно широкой и пыльной деревенской улице, с разбросанными свежими коровьими лепёшками.
Федька Облом открыл рот в щербатой улыбке: чему радовался, чего хорошего для себя ждал от этой встречи — трудно сказать. Костя тоже улыбнулся в ответ, но здесь-то всё было понятно: потренироваться, заодно старый должок закрыть.
От Костуша он знал, что не стоит в простого человека без амулета посылать удар большой силы.
Лучше два подряд лёгких ниже пояса: один на расслабление мышц, в том числе расслабляется и сфинктер — человек сломлен и физически, и морально. Затем следующий также лёгкий на сокращение — и травм сильных не нанесёшь, и с полной гарантией надолго из строя выведешь.
Костя так и поступил. После первого воздействия Федька Облом просто сел в пыль на колени и как-то заскулил.
— Видимо слабенько получилось, — подумал Костя, и в следующее воздействие на сокращение мышц, вложил побольше дара.
Тональность криков подопытного перешла с высоких октав на низкие, но громкость звуков кратно возросла, и с колен он завалился на бок, свернувшись в позу эмбриона.
Костя подошёл к нему и участливо спросил: «Что с тобой?». Спрашивать пришлось несколько раз, пока Федька, наконец — то, сопровождая каждое слово матом смог, сообщить, что болят все мышцы, не может шевелить ногами, и он обосрался.
Подошли две женщины из прохожих, затем на крики подтянулись ещё любопытные из соседних домов.
Услышав в пересказе Кости симптомы «страдальца», одна «знающая» уверенно заявила, что тоже самое было с её тестем: тоже обосрался и не мог встать — оказалось инсульт. В общем, срочно надо вызывать скорую помощь, а так как она жила рядом и в доме был телефон, то сама и побежала звонить в больницу.
Костя медиков ждать не стал — отправился домой, гордо расправив плечи и чувствуя себя теперь крутым, «первым парнем на деревне».
Скорая помощь появилась «не скоро», и к её прибытию Федька Облом пришёл в норму и трусливо сбежал.
У инициаторши вызова состоялся неприятный разговор с приехавшим фельдшером. Тот кричал:
— Что, каждому деревенскому дураку, спьяну нагадившему в штаны, теперь скорую, вызывать будем?! Мы должны лететь с сиреной — алкашу задницу подмыть?!
Женщина, оправдываясь, снова пыталась рассказать, как тесть обкакался при инсульте, из этого она и сделала своё медицинское заключение по Федьке Облому. От криков фельдшера она заробела и теперь старалась говорить культурней, вставив вежливое: обкакался.
Тот не стал с дилетанткой обсуждать постановку медицинского диагноза, по одному, пусть и запоминающемуся симптому, а просто заявил, что сейчас «обкакалась» она сама, так как ложный вызов пришёл с её телефона и будет обязана заплатить штраф.
Опять подтвердились вечные истины: «Инициатива наказуема», и «Добрые дела не должны оставаться безнаказанными».
Женщина отошла с фельдшером в сторонку, о чём-то пошепталась, а затем сбегала домой и передала ему в руки два завёрнутых в газету пакета: из одного торчали перья лука и ещё угадывались куриные яйца, из другого виднелась бутылка, заткнутая пробкой.
— После смены посидим, — сказал фельдшер водителю, запихивая пакеты за сиденье.
Машина развернулась и уехала.
— Тьфу! — сплюнула женщина, но не вслед машине, а на место, где до этого корчился от боли Федька Облом.
Костя решил попрактиковаться ещё и в городе Каменске. Он специально субботним вечером прогуливался в одиночестве недалеко от танцплощадки и своим видом «маменькиного сыночка» в белой рубашечке и клетчатом светлом пиджачке, из кармана которого торчал краешек платочка, склонял нормальных пацанов к противоправным действиям.
Костя, вжав голову в плечи, и опасливо кося взглядом, проходил мимо компаний, которая, отойдя в сторонку от танцплощадки, мирно распивали портвейн, пуская бутылку по кругу.
И вот ты стоишь, никому не мешаешь, пьёшь портвейн, а мимо пытается прокрасться такое недоразумение. А с тобой ещё Надька не пошла танцевать, или того хуже — танцевала с Петькой, а он здоровый и за ним команда крепкая, а здесь этот цуцик так нагло на глаза лезет.
Ты ему кричишь: «Стоять урод!», — он сначала замирает на месте, а потом срывается и пытается убежать. Под хохот ребят, бросаешься догонять этого чмошника. Нет, ничего серьёзного: так пару пинков отвесить, настроение поднять, душу порадовать. И когда цель уже совсем близко, и уже примериваешься его задницу в наглаженных брючках сходу подцепить ногой, вдруг мышцы сводит судорога, — ты летишь, скобля мордой асфальт.