Она так много думала все эти дни. И ни одна мысль не была светлой. Столько черноты и боли… И никакого выхода. И вот сейчас её тело и душа предательски отозвались на мольбы супруга… Как всегда. Что за мерзкая зависимость от этого порочного мужчины?...
– Фернан, ты сделал мне очень больно… Так больно, что я предпочла бы умереть, чем вернуться к тебе… – наконец, шёпотом она назвала его по имени.
Король тут же поднялся и притянул Флер к груди. Его руки сильно, но не грубо обхватили хрупкие плечи и талию королевы, заключая в горячие объятия. Его величество ужаснулся, почувствовав, как сильно она похудела.
– Флер, не говори так! Любимая, прости, – зашептал Фернан, зарываясь лицом в её волосы, наконец, вдыхая до боли любимый аромат, – Больше никогда не обижу тебя, не дам повода меня ненавидеть… Не оставляй меня больше никогда… Прошу, Флер. Прости!
Руки королевы, протестуя, упёрлись в грудь короля.
– Фернан, ты раз за разом обижаешь меня, унижаешь. Каждый раз ты потом приходишь ко мне и просишь прощения, просишь не гнать тебя… Это слишком больно. Каждый раз ты словно выжигаешь меня изнутри, убиваешь без сожаления. Моя душа корчится в муках, а ты просто приходишь и говоришь: «Прости». Я не могу больше… Понимаешь? Не могу! У всех есть свой предел. Мне кажется, я его уже перешагнула… В следующий раз у меня останется лишь один выход… и я не вернусь… – в её голосе было так много боли и страдания, что лицо короля потемнело.
– Флер, я сам каждый раз умираю вместе с тобой. Ты единственное, что я боюсь потерять, что я ценю больше собственной жизни. Никакого следующего раза не будет. Чем хочешь, клянусь! Давай попробуем ещё раз. Прошу лишь о шансе. Поверь мне. Чёрт, да я же безумно люблю тебя! Я и не знал, что могу так!
Из груди королевы вырвался горестный всхлип. Она не могла сопротивляться этому голосу, этому мужчине, его напору. Уронила тяжело:
– Твоя любовь убивает…
Ладонь короля переместилась на затылок Флер. Слегка сжав волосы, он осторожно оттянул голову супруги назад, заглянул в огромные раскосые глаза, вновь прошептал:
– Прости дурака, – и быстрыми поцелуями постарался собрать с измученного лица все солёные слёзы. Коснувшись мягких губ, впился в них голодным поцелуем.
Даже после всего, что случилось, объятия его сильных рук, прикосновения жадных губ пробуждали в королеве желание. Это как наваждение… Как болезненная зависимость… Флер почти ненавидела себя за это. Она хотела супруга! Хотела близости с ним! Жаркий поцелуй разбудил желание, погнал кровь быстрее по венам, заставил предательское податливое тело дрожать, прижимаясь к мужу сильнее. Остатки сознания ещё кричали, что совсем недавно он был неоправданно жесток с нею. Боль от нанесенной обиды всё ещё стучала в висках. Поэтому, когда король оторвался от её сладких губ, чтобы глотнуть воздуха, она решительно упёрлась кулачками в его сильную грудь:
– Хватит, Фернан… остановись, прошу. Не могу… не сейчас… Оставь меня…
– Хорошо, солнышко, – тяжело дыша, прошептал король, – Хорошо… Я подожду. То, что ты даёшь мне шанс, уже счастье! Пойду к себе. До завтра, моя королева!
Фернан коснулся губами её запястья.
– До завтра, ваше величество!
Король ещё раз попытался коснуться нежным поцелуем таких желанных губ, но Флер отвернулась. Фернан сжал губы, кивнул, быстро развернулся и покинул покои её величества. А она стояла, всё ещё чувствуя на своём теле его горячие руки, а губы обжигал недавний поцелуй. Чуть подумав, Флер подошла к двери, ведущей в общую с королём гостиную. К чему наказывать короля воздержанием? Да и её тело горело и требовало ласк таких мягких и умелых рук… Ещё чуть поколебавшись, королева мотнула головой, грустно улыбнулась и всё-таки открыла задвижку.
*****
Ночью король не мог уснуть. Он был возбуждён. Ему нужна была женщина. Стоит ему лишь щёлкнуть пальцами и озвучить желание, к нему приведут любую, кого он назовёт. Так было всегда… до Флер. Cейчас он хотел только её. Ту, у которой глаза цвета горького шоколада, в чьих глазах пляшут искры. Он почувствовал её желание, когда целовал у камина, ощутил дрожь податливого тела. Он был слегка разочарован, когда она отказалась от близости. Однако настаивать не стал, отчаянно боясь вновь обидеть своим напором. Но сейчас, сгорая в огне собственной страсти, ему хотелось пойти к ней, зарыться в её волосы, дышать ароматом её кожи.