Какая макака во время случки подлила мне это зелье и, главное, когда? Почему я, Мастер, не заметил? Тупею, похоже… надо срочно обнаружить «шутника» и сделать ему такое… Такое… Чтобы все навсегда запомнили! Да!
— Эльф! Сегодня мне подлили зелье! Выяснить! И! Доложить! Бегом!
Ох, как я зол! Ух, как я зол! Ых… Нет, это уже где-то было. Ничего, от эльфов не спрячешься, все выяснят, а пока надо умиротвориться. Зельем или коньяком? Коньяком или зельем? О, виски! Ф-ф-фух… Жизнь хороша…
Итак, подведем итоги. Поттера я не нашел. Ну и Альбус с ним! Певереллов отправили в Мунго, ну и хорошо. Зельевар… зельевар… зельевар… Ладно, на экзаменах посмотрим. Использовать линейку я ему разрешил, но без фанатизма. Фанатизм, как показал Альбус, — это зло. Самолет упасть может. На голову.
— Ваше распоряжение выполнено, директор. Вам зелье никто не подливал… Его распылил Фред Уизли, пока Джордж задавал вам вопросы.
Поубиваю этих домовиков за артистические паузы. Да, помню, пристал ко мне рыжий с идиотскими вопросами… Но про воздушный путь я бы не догадался. Талантливые поганцы, талантливые. Но надо поганцев наказать. А как? Дать бы им плетей, чтобы на всю жизнь запомнили, но так я младших напугаю. Может, не перед школой, а перед факультетом? Бить или не бить, вот в чем вопрос…
***
Чинно, под ручку, идя на обед, Гермиона с Гарри встретились с Главной Истеричкой Гриффиндора. Так прозвали Драко Малфоя, что неудивительно. И вот этот самый Малфой вдруг толкнул Гермиону, выкрикнув: «В сторону, грязнокровки!» Что на него нашло, непонятно, но слово было сказано. Волна магии мгновенно распространилась по коридору, буквально вымораживая его, и тут Драко понял, что сделал что-то не то, но было поздно.
— Дозволь, дорогая, я вырву ему сердце, и мы пойдем кушать? — тактично обратился Гарри к Гермионе, признавая за ней право принимать решения здесь и сейчас.
— Невместно герцогу снисходить до дуэли с графом, это во-первых, а во-вторых, Гарри, ты посмотри на него! Ты бы еще с крестьянами начал дуэлировать, — брезгливо сморщившись, ответила девочка, внутри хохоча от вида Малфоя.
— Да ты… Да я… Я папе расскажу! — Драко чуть не плакал от унижения.
— О чем я и говорила, мы поступим иначе… — девочка улыбнулась, портреты, ставшие свидетелями, поспешили удалиться. — Именем Магии! — замок вздрогнул. — Я, герцогиня Певерелл, перед Магией, правом Сюзерена, требую от тебя, сын моего вассала!
Магия начала сгущаться вокруг ошеломленного Драко, готовясь… Растерзать? Уничтожить? Поставить на колени?
А Гермиона буднично закончила:
— Накажи себя сам адекватно своему проступку, сын моего вассала. Пошли, Гарри!
И дети двинулись к Большому залу, тихо переговариваясь и даже, кажется, хихикая. Драко Люциус Малфой стоял посреди коридора, с ужасом в глазах глядя на браслет магического обязательства, возникший у него на руке. Он медленно осознавал сотворенное: мало того, что он оскорбил стоящего выше него, так еще и проделал это дважды одновременно. Теперь, если не выполнить обязательство, он станет сквибом. А как выполнить? Он не может даже посоветоваться! Не потому, что стыдно, а потому что ему не разрешили… Гермиона, скорее всего, об этом просто не подумала, Гарри сам был в ярости… А Драко теперь был обречен на муку…
***
Настал день, обещанный Биннсу. Спустившись в так называемую «Тайную Комнату», то есть бывший ритуальный зал замка, Гермиона вместе с Гарри подготовили обращение к Смерти и пригласили Призрака. Каково же было их удивление, когда в зал влетели абсолютно все призраки.
— Отпустите нас всех, пожалуйста!
— Сил наших больше нет!
— Привязаны мы к этому месту!
— Молим, спасите!
Гарри просительно посмотрел на Гермиону, а девочка только вздохнула. Мальчику просто стало жалко призраков. Ну вот по-человечески жалко. И полились катрены, и зазвучала ниоткуда музыка, и открылись вра… Круглое, как зеркало, открылось посреди зала, в которое начали поспешно влетать призраки. Единственное, что некоторые из них говорили, было: «отдаем свое право добровольно». Странные, в общем-то слова, странные действия. Ритуал завершился, и уставшие дети уселись прямо на пол. Вдруг раздался голос, который звучал будто бы повсюду и нигде:
— Вы молодцы, вернули много душ, за это вы будете вознаграждены.
— А как? — поинтересовался Гарри, улыбнувшись.
— Сюрприз будет.
Освещение померкло, зал был пуст.
***
Уизлям я наказание придумал, лупить не буду, я их учиться заставлю. Страшно?
— Пиши, значит. Приказ. Джорджу и Фреду Уизли запрещаются: походы в Хогсмид, игра в квиддич, участие в любых командах. Им надлежит сдавать проверочные работы каждую неделю. В случае падения успеваемости они будут исключены с волчьим билетом! Ха-ха-ха. Так, «ха-ха-ха» не пиши.
Хе-хе, я злой. Я очень злой, не даром же я подземный Ужас… Или не подземный, но где-то рядом. Что? Еще раз, медленно, Малфой что сделал? Странно, в идиотизме он раньше замечен не был. Ах, тоже зелье… Того же авторства?
— Зелье то же, но подлил Рональд Уизли.
Этого я бы вообще в жертву принес… Ай! Все, не буду, не буду. И что Певереллы? Ха-ха-ха! Какое дивное чувство юмора, почти как у меня. Рыжий Уизли… Пусть его декан с ним разбирается. Уизли на Слизерине, непостижимо… Шляпу пора в ремонт…
========== Часть 6 ==========
Драко приснился сон. В нем он, голый, бегал с плетью за грязнокровками и просил применить ее по назначению. Грязнокровки брезгливо отворачивались и комментировали его тело. Он плакал и пытался высечь себя самостоятельно.
Мальчик проснулся в холодном поту и понял, что, если не придумать себе наказание поскорее, он может сойти с ума. Вариант с поркой Драко отмел сразу. Что это такое, мальчик не знал, а потому очень боялся. Да и кто будет пороть, если никому нельзя сказать, ведь эта с-с-с-с…. Жжется как! Герцогиня Певерелл сказала «сам», а значит, он не может никого просить о помощи. Остается только одно… Темной ночью коленопреклоненный мальчик взывал к Магии, прося назначить ему наказание. И Магия откликнулась… Детское тело медленно воспарило и опустилось на кровать, глаза закрылись и наказание началось.
…Он — маленькая девочка, работающая служанкой у знатной Леди. Она должна работать, потому что ее милостиво взяли в дом, стерев родителям память о ней. Девочка была очень благодарна Леди за то, что та не убила ее родителей, потому что она очень любила маму и папу, пусть даже они о ней уже и не помнят. Девочка старалась угодить Леди, но та вечно была чем-то недовольна, и девочке доставалось. Ее имя было Луиза, но звали ее «грязнокровная дрянь».
Драко поначалу пытался взбрыкнуть, рассказать, что он наследник… Но его, точнее, ее, не стали даже слушать, а очень жестоко наказали Круциатусом. Леди с видимым наслаждением применяла наказание к девочке, причем держала секунду, давала отдышаться и опять… Казалось, это длилось вечно. Драко не смел снова злить Леди, чтобы не повторилось наказание, он быстро учился… На фоне этого «обычные» розги уже воспринимались как что-то легкое, хотя леди секла до крови. Она обожала наказывать Луизу самостоятельно, не передоверяя конюху или кузнецу.
Жизнь девочки, которой стал Драко, была страшной. Он даже представить себе не мог… Горько плакал по вечерам, стараясь, чтобы никто не услышал, ведь наказание за такое — боль. Снова и снова.
Когда девочке исполнилось двенадцать, и у нее пошла первая кровь… К Леди приехали гости. Девочку отмыли в огромной ванне, одели в длинную ночную рубаху и положили на кровать к одному из гостей. Когда гость появился, девочка уже дрожала. Когда гость обнажился, девочка была в ужасе. Когда гость прикоснулся к ней своим… ну… девочка умерла.
Драко оказался во тьме. Вокруг летали призраки, но никто не видел и не слышал его. Он с трудом переводил дух после того, что с ним произошло. Хотелось помыться и в туалет. Но это был еще не конец.