Вопросов не последовало, все понимали, что командир и сам хотел бы знать подробности переплёта, в который мы все попали, но, увы, источники достоверной информации отсутствовали. Никифоров только пятнадцать минут на подготовку к рейду, что позволило нам смотаться на машине в санаторий и запастись сухпаем в дорогу. Вёл машину я сам, потеснив найденного Седых водителя из погранцов, который имел небольшой тракторный опыт и поэтму мог вести ЗИЛ-5 только на второй передаче, без переключений, благо легко загруженный автомобиль стартовал на ней без проблем. У меня с переключениями тоже было не слава Богу, но репутацию требовалось поддержать, что я и сделал, перейдя с горем пополам на третью.
В санатории меня ждали испуганные глаза жены и не по-детски серьёзное личико сына. Я, как мог, пытался успокоить своих, убеждая, что скоро вернусь, но Полина всё твердила, что у неё нехорошее предчувствие. Короткий отчёт о моих планах превратился в долгое и мучительное прощание, которое я, собравшись с духом, решительно прервал, бросив при уходе через плечо.
— Сына береги.
Дорога до Кобулета не принесла сюрпризов в виде встречных поездов, которых мы больше всего и опасались. На станции, выбежав на низкую платформу, нас встретил её начальник с актуальным вопросом.
— Что случилось? Кто вы такие?
— Курортники, броневагон взаймы взяли. Сами хотели бы знать, что происходит, — ответил Никифоров. — Связь с кем-нибудь есть?
— Городская телефонная станция работает. Всё остальное — как обрезало. Даже семафорами управлять невозможно. Поезда по расписанию не прибыли. Ищем и пытаемся устранить неисправности.
— С горотделом ГПУ от вас можно связаться?
— Да, конечно. Но там говорят, что всё в порядке и волноваться не о чем.
— Тогда проводите меня. Есть у меня кое-что, что товарищей выведет из благодушного состояния, — хмурясь всё больше закончил Никифоров.
Пока политрук ходил к телефону, мы выбрались подышать и с любопытством осматривались на станции. Да и какая там станция, разъезд просто. Два параллельных пути и низкая платформа между ними. Вместо вокзала какие-то развалины, впрочем, похоже, эти постройки начали строить, но так и не сумели закончить. Сам городок был застроен в основном частными одноэтажными домами, утопавшими в яркой весенней зелени. Жизнь, на первый взгляд, протекала вполне мирно, многочисленные прохожие спешили по своим делам, останавливались поговорить, делали всё, что угодно, но не проявляли ни малейшей враждебности, бросая только удивлённые взгляды на нашу компанию.
Вернувшийся командир МБВ, успокоил нас, что с медиками договорено, они будут встречать нас на станции, а горотдел ГПУ держит ситуацию в окрестностях под контролем и обещал сформировать и прислать через час экипаж БеПо.
— Товарищ политрук, какой смысл нам тут час стоять? Да и товарищ Седых прямо приказал вернуться, — влез я с вопросом, кожей чувствуя какой-то подвох. Ничего себе «под контролем», когда в семи-восьми километрах к югу из пушек палят и бронепоезда катаются!
— Вот и я думаю, — согласился Никифоров и скомандовал. — По коням! Товарищ Седых мне прямой начальник, а местные никаких приказов вообще не отдавали. Возвращаемся.
По прибытии назад, политрук поделился своими опасениями с командиром. Разговор проходил на наших глазах и оставил у меня в душе щемящее чувство тревоги.
— Думаешь, ГПУ Грузии тоже причастно? — спросил Седых своего подчинённого.
— А чёрт его знает! Но одно точно скажу. У нас бы на севере военное положение в таком случае сразу ввели, — ответил Никифоров.
— А здесь, стало быть, всё в порядке вещей? Первое нападение ещё можно на банду списать. Но бронепоезд! Ты ведь им результаты допроса пленных доложил?
— Да, товарищ замначкомендатуры!
— А они?
— Потребовали предоставить в их распоряжение и всё.
— Тааак… В Батуме на юге явно заваруха, там нашей слабосильной команде делать нечего. НПЗ до сих пор горит, столб дыма и туча во весь горизонт. Дорога на север только одна и идёт она через Кобулет. Медикаменты нам нужны позарез. В амбулатории что тебе ответили?
— Обещали встретить прямо на вокзале. Но коек у них нет столько и раненых размещать негде. Только лекарствами могут помочь, — развёл руками Никифоров.