— Я вообще против таких публичных выступлений, ты же знаешь. Тебе еще осталось меня похитить из окна вот этой квартиры!
Бернар молчал, продолжая смотреть на нее.
— Ну? Или ты считаешь, что вся база должна была тебе аплодировать? Или ты думаешь, что это было здорово? Когда ты вчера при всех!.. со сцены!.. сделал мне предложение! Ты сумасшедший, Бернар!
Он лишь приподнял бровь. Эвелин вышла из себя окончательно:
— Ну что ты все время молчишь?! Что ты все время молчишь и улыбаешься?! Ты можешь мне сказать, чего ты теперь боишься?
— Тебя.
Она встала из-за туалетного столика.
— Бернар! Перестань молоть чушь! Я никуда не убегу больше! Буду жить вот тут, потому что квартира теперь моя. — Она обвела взглядом любимую сиреневую спальню. Мадам Роше недавно сделала тут свежий ремонт для Эвелин. Интересно, она для всех клиентов так старается? — И вообще! — Эвелин поправила локон, который выбился из прически. — Я устала! Вчера — банкет по поводу нашего возвращения! Сегодня — ужин у твоей мамы! Я не хочу. Слышишь?
Бернар склонил голову набок, как ученая собака.
— Ну что ты опять молчишь?! Я боюсь ее. Слышишь? Я не хочу…
Бернар подошел к Эвелин, взял ее за плечи и начал целовать.
— Что ты… мм… себе позволяешь! — Эвелин попыталась вырваться, но Бернар не дал ей шанса. — Ты мне всю прическу испортил! — вскрикнула она, отстраняясь. А потом снова потянулась к его губам, обвивая руками за шею. — Давай никуда не пойдем, а? Останемся здесь… У нас — целый вечер. Целая ночь.
Бернар отпустил ее, тяжело дыша:
— Эвелин, ты провокаторша! Но на этот раз я не поддамся. Нас ждут. Это очень важно, понимаешь?
— Да, конечно, понимаю! А ты еще и маменькин сынок, оказывается!
Он рассмеялся:
— Просто я приготовил для тебя еще один сюрприз.
— Сюр… Что?!! Опять сюрприз? — Она замотала головой, снова усаживаясь за столик, и принялась стирать размазанную помаду. — Нет, Бернар, слышишь, раздевайся, мы никуда не едем! Хватит мне вчерашних и позавчерашних сюрпризов! Весь Фробишер-Бей и весь Довиль и так запомнят тебя в лицо!
Он рассмеялся, обнимая ее:
— Ничего. Мы просто заедем в ресторан и пойдем дальше. Гулять. Ты же хотела гулять, ты же сказала, что соскучилась по летнему городу.
Эвелин представила себя перед чужой женщиной и перед чужим ребенком…
— Слушай, а можно как-нибудь постепенно, а? Ну сначала с кем-нибудь одним, так… невзначай. А потом — с другим. Или наоборот.
— Пойдем, Эвелин, — сказал Бернар. — Сама все увидишь.
И в этот миг она вспомнила, каким он был, когда спасал ее из снега. Да. С таким лучше не спорить.
В ресторане, к своему счастью, первой, кого Эвелин заметила за столиками, была мадам Роше. Какое везение! Сейчас она попросит ее помочь скрасить неловкость и побыть рядом во время знакомства. О, именно так она и сделает, и ей все равно, что подумают мать Бернара и его сын! Эвелин почему-то больше боялась сына.
Она искусно изобразила удивление, подходя к столику мадам Роше:
— О, добрый вечер! Какой сюрприз!
— Я встречаюсь с моим сыном, — сказала мадам Роше и улыбнулась кому-то за спиной Эвелин.
— И вы тоже!.. Это который уехал?
— Ну… он уже приехал.
— Жаль. А я хотела вас попросить…
Тут у Эвелин пропал дар речи. Мадам Роше поднялась навстречу Бернару, улыбнулась и обняла его. А он тоже обнял ее и поцеловал в щеку.
— Ну здравствуй, сынок, — нежно сказала она.
— Здравствуй, мам.
— Что, и он — тоже? — в ужасе прошептала Эвелин. — Или… — Она помолчала, меняясь в лице. — Вы что, меня обманывали? Вы… мадам… а это… а он ваш…
— Ну, дорогая, успокойся. — Бернар улыбался, весьма довольный произведенным эффектом. — Я тебя только умоляю: не надо больше никуда от нас убегать.
Этого Эвелин не смогла бы при всем желании: у нее подкосились ноги, и она упала на стул, жалко улыбаясь мадам Роше.
— Ну, я думаю, она никуда от нас не убежит. Итак! Добро пожаловать в нашу семью, девочка моя!
Эвелин молчала и только переводила взгляд с Бернара на мадам Роше и обратно. Она вспомнила все.
Бернар называл родную мать «моя дальняя родственница». Смешно! А как мадам Роше сказала: «Квартира твоя, если, конечно, ты за полгода не полюбишь какую-нибудь другую и не выйдешь за нее замуж!». Как в воду глядела. Конечно, она все знала, наверное, еще и сама придумала выселить Эвелин, чтобы та легче согласилась поехать с Бернаром в Канаду.
Но сколько же терпения надо было иметь, чтобы не выдать себя за целый год! Эвелин с невольным уважением посмотрела на мадам Роше и покачала головой: