– Их фирма была крупнейшая в своей области. Мистер Блейни был «генератором идей» и занимался вопросами производства – в этом ему нет равных, а мой муж отвечал за вопросы снабжения, сбыта и тому подобные вещи. Но мистер Блейни слишком тщеславен, и теперь, когда фирма процветает, он решил, что нужда в моем муже отпала. Он предложил Юджину выйти из дела, забрав свой первоначальный пай – двадцать тысяч долларов – в качестве компенсации за свою долю в фирме. Разумеется, сейчас она стоит намного больше, чем двадцать тысяч – по крайней мере раз в десять больше, да мой муж и не собирается так поступать. Однако мистер Блейни не только очень тщеславен, но и самоуверен. И не позволит, чтобы кто-либо стоял у него на пути. Споры все продолжались, и вот теперь мой муж уверен, что мистер Блейни готов на все, лишь бы избавиться от него.
– Даже на убийство? С этим-то вы и не согласны.
– О нет. Я уверена, что мистер Блейни не остановится ни перед чем.
– Он угрожал?
– Это не в его стиле, – покачала головой миссис Пур. – Блейни не угрожает, он действует.
– Тогда почему же вы не хотели, чтобы ваш муж обратился ко мне?
– Юджин слишком упрям. – Она улыбнулась мужу, давая понять, что не хотела его обидеть, и снова повернулась к Вульфу. – В соглашении, которое они подписали в самом начале своего сотрудничества, оговорен пункт: в случае смерти одного из партнеров, второй унаследует все. Поэтому-то, как считает мой муж, мистер Блейни и убьет его. В этом я с ним абсолютно согласна. Но Юджин хочет лишь того, чтобы мистеру Блейни убийство не сошло с рук, – вот до чего он упрям! Я же хочу, чтобы мой муж остался жив.
– Ну, Марта, – вставил мистер Пур, – я пришел сюда, чтобы…
Так, значит, ее зовут Марта. Марта… Против этого имени у меня не было никаких предубеждений.
Миссис Пур продолжала:
– Так он всегда – пожаловалась она Вульфу. – Юджин уверен, что мистер Блейни решил убить его, если не сможет добиться своего другим путем. В этом я с ним тоже согласна. Да и вы сами считаете, что если человек твердо решил кого-то убить, то ничто не сможет остановить его. Разве не так? У моего мужа есть двести тысяч долларов, которые он не вкладывал в дело, причем примерно половина – в ценных бумагах. Он может получить еще двадцать тысяч от мистера Блейни за свою долю фирмы и…
– Она стоит в двадцать раз больше, – грубо оборвал ее Юджин, впервые выказав свои настоящие чувства.
– Только не для покойника, – парировала Марта и продолжила: – Располагая подобной суммой, мы могли бы жить более чем прилично. И счастливо. Я надеюсь, что мой муж любит меня – я НАДЕЮСЬ! И знаю, как сильно люблю его сама. – Она наклонилась вперед. – Поэтому-то и пришла вместе с ним: я думала, что, может быть, вы поможете мне убедить Юджина. Я без раздумий поддержала бы его, будь у нас хоть какой-то шанс… Но нельзя же быть таким упрямым. Мой муж обречен на поражение. Так разве есть в этом смысл? Я спрашиваю вас, мистер Вульф, – вы человек умный и проницательный: что бы вы сделали на месте моего мужа?
– Это вопрос? – пробормотал Вульф.
– Да.
– Э… Если все действительно обстоит так, как вы описали, то я бы убил мистера Блейни.
– Глупость какая-то, – пожала она плечами. – Вы, разумеется, шутите, а сейчас не время для шуток.
– Да! И я не задумываясь убил бы его, – наклонился к Вульфу Юджин, – но только если бы знал, что смогу избежать наказания. Вам, полагаю, это удалось бы. Мне – нет.
– И думаю, – вежливо сказал Вульф, – вам не удастся нанять меня для этого дельца. – Он взглянул на часы. – Я бы не советовал вам обсуждать замышляемое убийство даже со своей женой. Нераскрытое убийство – всегда дело рук одного человека… Итак, вы слышали совет жены, сэр. Собираетесь ли вы последовать ему?
– Нет, – упрямо повторил Юджин.
– Убить мистера Блейни?
– Нет.
– А заплатить мне пять тысяч долларов?
– Да.
Миссис Пур, быстро ставшая для меня просто Мартой, пыталась что-то вставить, но безрезультатно – и поважнее персонам не удавалось ничего добиться, когда подходило время орхидей. Вульф попросту проигнорировал все ее попытки и продолжил, обращаясь к мистеру Пуру:
– В общем-то я бы не советовал вам делать это. Но условия будут такими… Арчи, возьми тетрадь. Напиши расписку следующего содержания: «Получено пять тысяч долларов от Юджина Р. Пура. В случае его смерти в ближайшем году я обязуюсь передать полиции имеющуюся у меня информацию и предпринять те действия, которые сочту необходимыми». Дальше подпись и все как обычно. Пусть мистер Пур расскажет тебе обо всех деталях.
С этими словами Вульф отодвинул свой стул и начал вставать.
Глаза Юджина были полны слез. Но слезы эти были вызваны не переполнявшими его чувствами, а дымом второй сигары. Похоже, во время беседы вся его нервозность перешла на сигару. Пур дважды ронял ее, и, казалось, дым постоянно попадал ему не в то горло, заставляя кашлять. Но говорить он все же мог.
– Так не пойдет, – возразил Юджин. – Вы даже не определили, какие именно действия. А кроме того, вы должны признать…
– Я и не советую вам нанимать меня. – Вульф поднялся на ноги. – Но мои условия, сэр, таковы. Это все, что я могу вам обещать. Решайтесь. – С этими словами он двинулся в сторону двери.
Но Юджин еще не все сказал. Он полез в карман и вытащил оттуда пачку денег.
– Я забыл упомянуть, – произнес он, разглаживая бумажки, – что принес их наличными. Вы говорили о налогах, изымающих у вас до девяноста процентов поступлений, так вот: если вы возьмете наличные, то…
Его остановил взгляд Вульфа.
– Тьфу, – сказал Вульф. – Мистер Пур, я не святой, но я не воришка. При определенных обстоятельствах я могу пойти на обман какого-то отдельного мужчины, женщины и даже ребенка. Но вы предлагаете мне обмануть не отдельного человека, а всех моих сограждан. Все сто сорок миллионов…
Он вышел, и через мгновение мы услышали, как открылась и захлопнулась дверь лифта.
Я вырвал чистый листок из своей записной книжки и повернулся к Юджину с Мартой.
– Напоминаю, – сказал я, – что меня зовут Арчи Гудвин. Кроме всего прочего, я – помощник Ниро Вульфа, один из тех, кто выполняет здесь всю работу на протяжении добрых пятидесяти лет. А еще, мистер Пур, я преклоняюсь перед вашей женой.
– Что ? – Он снова едва не выронил сигару.
– Я преклоняюсь перед вашей женой. Преклоняюсь перед ее советами. Она поняла одно из самых важных правил – какой бы ни была жизнь, все же на этом свете она радостнее, чем на том. С двумястами тысячами долларов…
– Хватит советов, – не дал мне договорить Пур. – Я уже все решил.
– Отлично. – Я приготовился записывать. – Начнем с обычных формальностей. Ваш адрес?…
Мы проваландались с этим почти час. Когда в шесть Вульф спустился из оранжереи в кабинет, я продолжал перепечатывать свои записи. Он поудобнее устроился в любимом кресле, позвонил Фрицу, чтобы тот принес пиво, и спросил:
– Ты взял у него деньги?
Я улыбнулся. Старые штучки. Всего неделя, как я вновь надел цивильное, а Вульф уже обращается со мной, словно с обычным наемником. Обращается, будто бы я никогда не был армейским полковником. (Пусть я и не был полковником, но какого черта – я все же был майором!)
– Деньги? Если я отвечу «да», то вы заявите, что Пур оскорбил вас и вы отказываетесь играть в эти игры. Если же я скажу, что не взял, то вы заявите, будто я лишил вас гонорара. Так что бы вы предпочли?
Вульф отмахнулся от моего ответа.
– Продолжай печатать. Мне нравится слушать, как ты печатаешь, потому что хоть в это время ты молчишь.