— От тебя дух захватывает, — прошептал я, прежде чем наклониться к ее губам.
Маленькая улыбка смягчила черты ее лица, и она направила мою руку туда, куда я пока не смел прикоснуться.
— Шутки в сторону, — прохрипела она, прежде чем я вошел в нее двумя пальцами.
Сдерживающие факторы отошли на второй план. Я опустился вниз, вылизывая ее пропитанный нектаром клитор, пока мои пальцы исследовали ее влажность. Стоны и дрожь, исходившие от нее, подбадривали меня, пока голод сжигал каждый сантиметр моего тела.
Ари начала раскачивать бедрами, а затем выкрикнула мое имя, и это был один из самых опьяняющих звуков. Подтянув ее к краю кровати, пока она пыталась отдышаться, я улыбнулся ей.
— Я приму это как комплимент.
Она вздохнула и провела рукой по лицу.
— Я бы так и сказала.
— Отлично. — Я обхватил ее бедра и встал между ними, готовясь войти в нее.
— Чего ты ждешь?! — воскликнула она, сжимая бедра вокруг меня.
— Как бы странно это ни прозвучало, но ты предохраняешься? — Я едва вспомнил об этом. Это, конечно, могло убить все настроение, но я должен был об этом спросить, да?
— Господи Боже! Тебе что двенадцать? Конечно же, я предохраняюсь. А теперь, трахни меня! — прокричала она.
Мои ногти впились в ее бедра, и я с силой вонзился в нее, заставив нас обоих задохнуться от восторга. Я старался думать о мертвых щенках и старых, обвисших сиськах, чтобы избежать преждевременного оргазма, которого я боялся ранее.
Наблюдать, как упругая грудь Ари подпрыгивает, пока я толкаюсь все сильнее и глубже, просто замечательно, так же, как ее крики и стоны. Когда почувствовал, как стенки ее влагалища напряглись вокруг моего члена, я больше не мог себя сдерживать. Это не продлилось и пяти минут, прежде чем я рухнул рядом с ней, задыхаясь.
— Ты изумительная, — начал я, прижав крошечную фигурку Ари к себе.
— Надеюсь, во втором раунде ты планируешь искупить вину, — сказала она и хихикнула, положив голову на мое плечо.
— Сделаю все возможное, — прошептал я, прежде чем посмотреть на ее улыбающиеся лицо.
У нас был еще один более долгий и впечатляющий раунд, потом еще один в душе, после которого мы уставшие лежали в постели.
— Какие-нибудь сожаления? — спросил я, натягивая на нас одеяло.
Ари повернулась на бок, поцеловала меня в щеку и легла на подушку.
— С моей стороны нет.
— С моей тоже, — прошептал я, убирая ее мокрые волосы за ухо.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Так что, это всё, да?
АРИ
Пока Логан спал, я на цыпочках обошла комнату и схватила вещи, разбросанные по полу. Одевшись в ванной, я вышла из номера, не сказав ни слова.
Мы не были незнакомцами на одну ночь, и я поняла, как нам будет неловко утром, если я останусь. Вернувшись в свой номер, я проверила телефон, который накануне оставила на зарядке. На экране я увидела один пропущенный звонок от моей сестры несколькими минутами ранее.
Успел прозвучать один гудок, прежде чем она радостным голосом поприветствовала меня.
— Доброе утро, сестренка, — пропела она. — Как прошел остаток ночи?
— Не так хорошо, как твоя, надеюсь, — ответила я, наполняя кофейник водой.
Она хихикнула.
— Не могу дождаться, когда мы вернемся из Европы, чтобы услышать, что у вас с Логаном.
На заднем плане я услышала звук произносимых объявлений в аэропорту и соврала Джози:
— Мне нечего тебе сказать. Надеюсь, ты хорошо проведешь свой медовый месяц. Не забудьте хотя бы ненадолго покидать номер в отеле, чтобы осмотреть достопримечательности и полакомиться вкусной едой.
— Ты же знаешь, что, в конце концов, ты мне все расскажешь. А сейчас мы идем на посадку. Люблю тебя.
— Я тебя тоже. Передай Роджеру привет от меня.
— Передам.
Я бросила телефон на кровать, пока кофеварка булькала, распространяя на весь номер самый удивительный аромат. Присев с бумажным стаканчиком полным кофе, я решила проверить почту о сбоях в подземелье и повторных настройках скорости падения, но так и не смогла сосредоточится. Мои мысли вернулись к прошлой ночи охренительного удовольствия и тому, каким милым был Логан, и насколько привлекательны все его шесть кубиков на животе.
Должна ли я была оставить ему свой номер?
У меня не было ожиданий. Я знала, что вчерашняя ночь — просто интрижка. Он мог до посинения уверять меня, что он не такой, но разве они не все такие, когда глубоко внутри?
Я поступила правильно.