Я обхожу стол; Джуд поднимает голову и облизывает губы. Я оглядываю темную щетину, взлохмаченные каштановые волосы и голубую на пуговицах рубашку. Две верхние расстегнуты, из-за чего видны волосы на груди. Выражение его лица сдержанное, возможно, даже смущенное, но, когда я даю ему надежду, растягивая улыбку на лице, его плечи расслабляются.
— Привет, — сглатываю я, оставляя ремешок в покое.
— Привет, — его улыбка становится шире.
Я оглядываюсь в поисках ассистентов, которые, закончив работу, смотрят на нас с озадаченными выражениями. Я трясу головой, улыбаюсь им, и вновь смотрю на Джуда.
— Можно тебя буквально на пару минут? — спрашиваю я с ноткой надежды.
Джуд поднимает брови от удивления и быстро отвечает:
— Да, конечно.
Как только мы отходим от посторонних глаз и ушей, я прочищаю горло и начинаю:
— Мне действительно жаль насчет субботы. Я была груба с тобой в то время, как ты старался быть джентльменом. — Щеки краснеют от искренних слов, и на мгновение я опускаю взгляд. Вообще не представляю, что он думает обо мне после той ночи. Просто надеюсь, что извинения не будут бесполезными. Я отталкиваю мысль и продолжаю: — Не помню, говорила тебе или нет, что обычно не пью так много... что вообще не пью, — объясняюсь я, пытаясь обойти тему о матери.
— Чарли, не нужно извиняться. Мы все тогда напились... и да, я помню все, что ты мне сказала той ночью. — Голос звучит спокойно, но, когда я заглядываю в голубые глаза, вижу теплоту и искренность. Он намного милее, чем я могла подумать. Джуд должен ненавидеть меня за то, что я сказала ему.
— Эм, также... я рада, что именно ты отвез меня домой. Было глупо с моей стороны сказать о Томе, и я думаю о нем, как о друге. — Знаю, что говорю слишком быстро и бессвязно, но я хочу разобраться прежде, чем у меня сдадут нервы. — Ты не должен был провожать меня до дома. Ты даже не знаешь меня, а уже заботишься. — Я пробегаюсь рукой по волосам и выдаю жалкий смешок, — а затем я так набросилась на тебя. Мне очень, очень жа...
— Чарли, ты не хотела бы выпить со мной по кофе? — перебивает он меня, не давая закончить извинения.
Что Джуд только что сейчас сказал?
Я отвожу ногу назад, живот от волнения сводит.
— Кофе?
Он наклоняет голову набок и одаривает меня улыбкой с ямочками.
— Это такой напиток. Большинство людей склонны пить его утром. Мне нравится черный, но,.. — Джуд делает паузу и притворяется, что тщательно меня изучает, — я думаю, ты бы взяла со сливками и сахаром.
Я трясу головой и смеюсь, играючи делая подозрительный взгляд.
— Хорошо, что ты - фотограф, потому что детектив из тебя никакой. Я предпочитаю ванильный латте, — я складываю руки на груди, зная, что еще не ответила на интересующий его вопрос.
Категоричным ответом за последние четыре года всегда было «нет», твердое «нет». Тогда почему же сейчас я вежливо не сливаюсь? Он не позвал меня на свидание; может, оно и к лучшему, что мы просто попьем кофе.
— М-м, как твой блеск, — шепчет он, опустив глаза на губы. По всему телу пробегается заряд молний. Предчувствие? Надежда? Я посасываю нижнюю губу и встречаюсь с ним взглядом.
— Как ты?..
— Ты пила мое пиво, — он уверенно пожимает плечами, застенчивый румянец окрашивает его красивые черты. Не могу поверить, что у Джуда была возможность попробовать блеск на ободке горлышка. Мысль об этом посылает чувство похоти по всему телу. Мне нравится, что он попробовал маленькую частичку меня. Со смерившимся вздохом он запускает руки в карманы и встряхивает голову, высвобождаясь от мыслей. О чем Джуд думает? Об этом вкусе? У меня есть этот ванильный блеск с собой...
Я отвожу взгляд, более не смея смотреть на Джуда.
— Ну, думаю, что должна принять твое предложение, учитывая, что должна тебе выпивку... ну или напиток, — я сжимаю ремешок кошелька сильнее, больше не способная ровно стоять под таким взглядом. Не знаю почему, но по какой-то причине обычного «да» Джуду будет недостаточно. Я не могу просто отказаться от обаяния и ямочек - девочка может потеряться в таких вещах.
— Это наименьшее, что ты могла бы сделать, — говорит Джуд с соблазнительной улыбкой. — Могу я взять твой номер?
Глаза яро бегают по студии, пока я не отвечаю ему:
— Беннетт может взять у Наоми.
Он изучает лицо, почти вымаливая узнать тайны, которые я скрываю.
— Да ты облегчаешь мне задачу.
Я улыбаюсь и пожимаю плечи, пытаясь спрятать азарт за милым личиком. Никакой жалости. Я веду эту игру, и у него есть все, что разожжет меня. Сразить и наблюдать, как я буду гореть в пламени. Только надеюсь, что я буду гореть достаточно долго, чтобы вызволить его из всей этой затеи до тех пор, когда он захочет большего. Я молчаливо и беспокойно переминаюсь с ноги на ногу.