— Белый Бой, — перебил его Морис, — то дело к сегодняшнему отношения не имеет. Заткнись, а?
— Он все время на меня смотрит, — сказал Белый Бой, кивая на Бадди.
— Не могу удержаться, — ухмыльнулся тот. — Услышал, как Снуп называет тебя Белым Боем, и все пытаюсь понять, как ты ему это позволяешь.
— Так меня называли в «Кронке», еще когда я там тренировался.
— Выступал на ринге, да?
— И здесь, и в «Паласе».
— Неплохо получалось?
— Хочешь проверить?
— А ты срок когда-нибудь тянул? — спросил Бадди.
— Он хочет знать, — вмешался в их диалог Морис, — выбивал ты кому-нибудь глаза или откусывал уши. У Белого Боя свои приемчики. Но хватит этого дерьма. Послушай. — Морис взял Фоули за руку и отвел его от стола. — Почему этот Глен тебя так беспокоит? Что он знает?
— Мне казалось, что все.
Фоули понаблюдал, как боксеры, нанося друг другу удары, двигаются по рингу, причем один вел бой холодно и расчетливо, а другой бил с размаху и постоянно мазал.
— То, что Глену известно, должно произойти завтра, — кивнул Морис. — Мы схватим мужика на выходе из клуба и отправимся к нему домой. И Глен на каждом углу может трепаться об этом, да только все это — полное дерьмо. Понимаешь? Я изменил план. А Глен об этом ни ухом ни рылом, потому что решил отвалить, пока мы вас ждали. Неважно, почему он там сдрейфил. Главное, что завтра ничего не будет.
— Этот четыре раунда не протянет, — заметил Фоули, все еще наблюдая за боксером.
— Даже двух не сдюжит, — заявил Морис, едва взглянув.
— Хочешь сказать, что результат предрешен?
— Нечего тут предрешать, чтобы знать, кто победит. Все зависит от подбора соперников, кого поставят выступать против местного парня. Доходит?
Фоули по-прежнему смотрел на ринг:
— Если не завтра, то когда?
— Сегодня. Как только уедем отсюда. Заедем ко мне, возьмем все, что нужно, и провернем дельце.
— Одну минутку…
Фоули жестом подозвал Бадди.
— У вас есть две минуты, и все, — крикнул из-за его спины Морис. — Думайте быстрее.
Тогда Фоули повернулся к нему и процедил, глядя прямо в глаза:
— А я твоего разрешения и не спрашивал. Мы с Бадди идем в бар. И будем думать столько, сколько потребуется. Может быть, не вернемся. А если вернемся, все должно быть понятно: делимся пятьдесят на пятьдесят, половина нам. Как вы поделите свою половину, нас не касается.
— Это нужно обсудить… — протянул Морис.
— Никаких обсуждений, будет только так, и не иначе, Снуп.
Фоули ушел, Бадди последовал за ним к бару, в темноту, прочь от яркого света ринга.
— Он хочет сделать все сегодня.
— Какая разница — сегодня, завтра?
— Глен. Он мог нас вломить.
— Глен всегда был ненадежным, — покачал головой Бадди. — Но мы зашли слишком далеко.
23
Карен пожаловалась отцу, что не может заснуть.
— Правда? — удивился он. — А у меня неплохо получалось. Пока телефон не зазвонил. В новостях о моей маленькой дочурке ничего не сказали, и я, наверное, задремал. А теперь вижу, что пропустил шоу Леттермана. Как дела?
Она рассказала, как ей удалось выследить Глена Майклса и заставить его выложить все о намерениях банды.
— Неплохое соглашение ты ему предложила. Отпустила?
— Если бы я притащила его в участок за угон машины, мне пришлось бы объяснять какому-нибудь лейтенанту или сержанту, что я здесь делаю. Он посмотрел бы на меня и подумал… не знаю, что именно, но скорее всего он подумал бы: так, надо брать все в свои руки. Понимаешь, что я имею в виду? Дело не только в том, что он в жизни меня никогда не видел, я — девушка, размахивающая звездой судебного исполнителя, поганый федерал, который бормочет что-то о готовящемся ограблении. И вкручивает это настоящему полицейскому, который только-только с улицы. Он просто обязан был бы меня проверить. А обвинить остальных парней — не в чем, у меня на руках только угон машины. Поэтому я его отпустила и позвонила Реймонду Крузу.
— С которым встречалась на днях.
— Да, и обо всем ему рассказала. Больше всего меня беспокоила проблема юрисдикции. Если эти ребята собираются ограбить дом в Блумфилд-Хиллз, округ Оукленд, должна ли я связываться с тамошней полицией, службой шерифа или нет. Ничего федерального в готовящемся преступлении я не увидела, поэтому и в ФБР не позвонила. Верно?
— Звучит логично.
— Я тебе уже говорила, что Реймонд — инспектор, занимается преступлениями против личности, собственности и на сексуальной почве.
— Что-то припоминаю.
— А также он возглавляет оперативную группу по борьбе с насильственными преступлениями, которая работает совместно с полицией округов, службами шерифа и ФБР. Бюро и антитеррористические подразделения подключили потому, что почти каждое ограбление наркопритона связано с наличными деньгами и оружием. В принципе это все.