— Парень в темном пальто, — сказал он, не глядя на нее, — беглый заключенный, за его голову обещано десять штук. Не знаю, получится или нет, но я все время думаю о том, как бы заграбастать эти бабки.
— Где мой брат?
— Ищет нам тачку.
— А Глен?
— Решил не участвовать.
— Тело хорошо спрятал?
— Как тебе не стыдно. — Морис достал из чемодана пистолеты, коробку девятимиллиметровых патронов с полыми наконечниками и разложил все на кровати. — Глен решил не участвовать и отвалил.
— И ты это допустил?
Морис спрятал чемодан под кровать и встал:
— Будешь и дальше болтать, рискуешь получить по зубам. За глупые вопросы. Парень в темном пальто говорит так, как будто все еще по тюремному двору расхаживает, а ведь за голову его дают ой какие бабки. Понимаешь, о чем я? Ведет себя так, словно с ним лучше не связываться. Круто-круто, но знаешь, что я скажу этому Джеку Фоули? «Дерьмо ты», — скажу я ему. Звони в полицию. Скажешь, что случайно подслушала на боях, как он обсуждал со своим другом какое-то ограбление.
— Как я могла такое подслушать?
— Какая разница? Подслушала и все. Скажешь, что он похож на беглого зека из Флориды и что ты хочешь получить награду.
— А где они его найдут?
— В доме ограбленного им человека.
— Мертвого, застреленного?
— Похоже на то.
— А его друг?
— Та же судьба.
— И кто их пришил?
— Никто не знает. Может, владелец дома, который они хотели ограбить. Или его слуга. Да, скорее всего его застрелил слуга.
— Они тоже убиты?
— Ну, Джек Фоули выстрелил в них, а они одновременно выстрелили в него и его дружка мистера Бадди. Примерно так. Когда вернусь, расскажу, как было дело.
— Я должна назваться, чтобы получить награду. Это все равно что назвать твое имя. И как быть?
— Ты, значит, хочешь получать деньги на продукты, хочешь накуриваться до паралича травкой, а работать не желаешь?
Морис подошел к окну и уставился на улицу:
— По-моему, я что-то слышал. Точно, это Кеннет. Раздобыл фургон службы водопровода и отопления. Похоже, мы едем на аварийный вызов. У человека отказал котел.
Он подошел к кровати и взял два пистолета.
— Сейчас в нашем доме только трое белых, — заявила Мозель. — А если я попробую получить эти бабки, их здесь будет столько, сколько ты за всю свою жизнь не видел…
Морис повернулся к ней с короткоствольным «смит-энд-вессоном» тридцать восьмого калибра и девятимиллиметровой «береттой» в руках.
— Этот — Джеку Фоули, — перебил он, передавая ей «беретту». — А этот — его другу мистеру Бадди. Отдай им стволы, пока я переодеваюсь. Сделаешь это ради меня?
— В полицию я звонить не буду.
— Об этом поговорим позже, когда вернусь.
— Можешь меня избить, мне наплевать.
— Милая, избиение — это ерунда.
Мозель держала руки в карманах зеленого шелкового халата. В одной из рук она сжимала карточку с телефоном отеля, которую дала ей Карен Сиско.
Вошел Кеннет, но на сидящих в гостиной внимания не обратил, а прошел куда-то через прихожую, возможно, на кухню. Белый Бой тут же скрылся за ним. Появилась женщина, передала им пистолеты и ушла.
— Ну почему никто не хочет посидеть с нами, потрепаться? — удивился Фоули.
Бадди проверил тридцать восьмой, поднялся с дивана, чтобы сунуть его за пояс, и посмотрел на Фоули с «береттой» в руке.
— Умеешь пользоваться?
— Видел по телевизору.
Бадди взял пистолет, проверил обойму, загнал патрон в патронник и отдал оружие Фоули.
— Рассчитан на пятнадцать патронов, у тебя здесь четырнадцать.
— Думаешь, хватит?
Бадди сел:
— Эти ребята — просто психи.
Фоули кивнул:
— Я заметил.
— Наверняка попытаются нас подставить.
— Верю.
— Бросят наши трупы на месте преступления. Ты только посмотри на это дерьмо в камине…
— Уже посмотрел.
В гостиную вошел Морис в белом комбинезоне, будто сшитом на заказ, из-под которого, в полурасстегнутом вороте, торчала белая же футболка.
— Теперь так одеваются на ограбление? — усмехнулся Фоули.
— Бери и вали, вот как это делается, — сказал Морис. — Не теряй времени. Сунь парню ствол в пасть и считай до трех. Где деньги?
— Как же он ответит, если у него пистолет во рту? — поинтересовался Бадди.
— Это его проблема, — пожал плечами Морис. — Выпить хотите? Торопиться некуда. У нас есть пара часов. — Он взглянул на часы. — Уже половина первого. Подождем, пока людишки свернутся в постельках калачиком. Прихватим их тепленькими. Понимаете, о чем я?