Двери зала открылись и в комнату вошел незнакомец. Двадцати, максимум двадцатитрехлетний молодой человек, находящийся в полном рассвете сил и проживающий самую чудесную пору своей жизни. В помещении раздался недовольный ропот.
— Векслер обещал, что посторонних не будет. — зашептал один из них.
Нейросеть беспристрастно озвучила его шепот на весь зал, переведя его слова на несколько языков. Говорящий спохватился и замолчал. Вошедший уселся во главе стола, слегка покосился на говорившего и произнес с легкой усмешкой.
— Добрый день, будущие хозяева мира. Как ваши дела?
— В приличном обществе положено представляться, перед тем как задавать подробного рода вопросы. — заметил один из присутствующих.
— О, конечно, мой дорогой друг! — парень рассмеялся, — Но ты забыл одну мелочь. Для старых знакомых такая процедура лишена всяческого смысла. Кстати, как поживает твой Рубенс?
— В-векслер? — глаза завсегдатая первой десятки рейтинга Форбс широко раскрылись.
В зале раздались возгласы недоумения, поскольку многие из присутствующих последний раз видели этого человека одной ногой в могиле, а его настоящий голос уже никто и не помнил. Саймон с улыбкой откинулся на спинку кресла и наслаждался устроенным представлением.
— У кого находится «Херувим и колесница» Фаберже?! — грузный мужчина, пребывающий в сомнениях, все еще не верил в увиденное.
— Красивое яичко. Полагаю все еще у тебя, Донатан, если ты его до сих пор не продал без моего ведома. — весело подмигнул ему парень. — Впрочем пора заканчивать этот цирк и переходить к делу. После того, что вы сегодня увидели и еще увидите, вам уже будут не так интересны сверкающие безделушки архаичного мира.
— Что может быть удивительнее того, что я вижу почти столетнего старика, выглядящего как молодая кинозвезда? — произнес один из гостей.
Саймон улыбнулся и небрежно бросил в сторону дверей:
— Рассел, зайди.
Двери вновь открылись и в зал вошел одетый в строгий костюм мужчина, малоизвестный для местной публики. Его не выражающие никаких эмоций глаза неподвижно застыли на таком же безразличном лице.
— Представляю вам величайшего ученого современности в области нанотехнологий — Дэвида Рассела. Он один из тех, кто поможет нам создать новый мир, господа. Все вы не хуже меня знаете, что наша планета умирает! Бесконтрольное размножение людей и их бездумная деятельность уничтожают ее, но мы это остановим! Мы знакомы с вами уже много лет и не раз делились друг с другом нашими сокровенными желаниями. Вы всегда были сторонниками идеи «Золотого миллиарда». Теперь пришло время воплотить ее в жизнь. Если в этом зале находится кто-то, чьи сомнения, мораль или нравственность, мешают мыслить трезво, я даю ему шанс покинуть этот зал прямо сейчас. После того, как закроются двери, выбора уйти из команды и покинуть это место живым не будет. Но помните, с вами или без вас, я доведу дело до конца, и с сегодняшнего дня меня уже ничто не остановит. Вопрос в том, на какой стороны окажетесь вы?
Саймон обвел глазами присутствующих. Ни один из них не сделал попытки уйти и, затаив дыхание, слушал каждое его слово.
— Что же, господа. Рад узнать, что я в вас не ошибся. Однако, прямо сейчас среди нас находится лишний. Человек, который был моим доверенным лицом много лет, человек, который чуть не поставил под угрозу все мои начинания. Он послужит отличным примером для наглядной демонстрации наших возможностей.
Собравшиеся начали оживленно переглядываться. Саймон Векслер не сделал ни одного движения, и не сказал ни одного слова. Внезапно, ученый, стоящий за его спиной, вскочил на стол и побежал по его поверхности. Со стороны это смотрелось столь же завораживающе, сколь и нелепо.
Тот, кого представили как Дэвид Рассел, в невероятном прыжке перелетел половину зала и приземлился на грудь одного из гостей, что когда-то был личным врачом Саймона. Кресло с сидящим в нем доктором опрокинулось назад, и ученый впился зубами в горло несчастного, не ожидавшего такого поворота событий. Кровь тонкой струйкой брызнула из шеи бедняги и попала на лицо его ближайшего соседа, который побледнел и поспешно начал вытирать губы платком.
Воцарилась гробовая тишина, и громкое чавканье Дэвида Рассела заполнило зал.
— Томи, — Векслер с приторно-наигранной улыбкой уставился на забрызганного мужчину. — Неужели в рот попало? Поздравляю, ты теперь тоже заражен.
— Я… чем… какое право… ты…, — в глазах мужчины появился страх и негодование.
— Довольно, Рассел, иди умойся и приведи себя в порядок. — произнес бывший антиквар.